Как устроен допинговый контроль? Объясняет Григорий Родченков — в своей новой книге «Допинг. Запрещенные страницы» Вы можете купить ее прямо сейчас
Что случилось?
В издательстве «Медузы» вышла книга Григория Родченкова «Допинг. Запрещенные страницы» о системном использовании допинга российскими спортсменами и подмене положительных проб мочи на Олимпиаде в Сочи в 2014 году. Родченков много лет занимался допинговым контролем в СССР, а затем возглавлял Московскую антидопинговую лабораторию вплоть до приостановления ее деятельности в 2015-м. В одной из глав своей книги он объясняет, как устроен допинг-контроль, кто этим занимается и почему антидопинговая система так плохо работает.
Кто следит за тем, чтобы спортсмены не использовали допинг?
С 1967 года и до ноября 1999-го этим занимался Международный олимпийский комитет, а затем осуществление допинг-контроля передали Всемирному антидопинговому агентству (ВАДА). Интересно, что взгляды каждой организации на допинг отличаются:
Изначально МОК считал, что допинг вредит здоровью спортсменов, но оказалось, что тяжелейшие тренировочный и соревновательный режимы куда более вредны, так что спортсмены прибегают к допингу для восстановления после нагрузок и укрепления организма, в итоге — для сохранения здоровья. В свою очередь, ВАДА называет применение допинга обманом соперников, ведущим к разрушению целостности спорта: глядя на необъяснимые успехи своих соперников, спортсмены и их тренеры включаются в допинговую подготовку.
И какой допинг чаще всего используют спортсмены?
Анаболические стероиды, или, по-простому, анаболики, — это соединения, близкие по строению с тестостероном.
Диапазон воздействия анаболиков очень широк. Если применять их в больших дозах, то будет расти мышечная масса, а в небольших дозах они прекрасно работают как восстановители после нагрузок. Поэтому анаболики необходимы как могучим метателям диска, так и худым бегунам на длинные дистанции. Женский организм более восприимчив к анаболическим стероидам, чем мужской, но за это женщины платят бóльшую цену — у них скорее проявляются побочные эффекты: огрубление голоса и черт лица, появление волос там, где не надо, и прыщей.
Именно определение анаболических стероидов в моче спортсменов десятилетиями было основным методом допингового контроля.
А как именно можно понять, что спортсмен принимал анаболики?
Методы и оборудование совершенствуются с 1974 года, но глобально идея в том, чтобы провести анализ мочи спортсмена и сначала зафиксировать присутствие в ней метаболитов анаболических стероидов, а затем подтвердить их наличие и идентифицировать конкретное вещество. Вот как описывает этот процесс Григорий Родченков:
Идет анализ, вот появился пик, очень похожий на метаболит станозолола, самого эффективного анаболического стероида XX века. Мы его вроде детектировали, но окончательно не подтвердили, что это именно он. <…> Для подтверждения берется новая порция мочи спортсмена, она называется аликвота, и проводится подтверждающий анализ. Это сравнение пробы спортсмена с лабораторной заведомой пробой, где — мы это точно знаем — есть метаболиты станозолола. Подтверждающий анализ должен показать, что в обеих пробах присутствуют одни и те же метаболиты, у которых совпадают время удерживания и масс-спектры. Таким образом, мы идентифицировали метаболиты станозолола в пробе спортсмена и называем его пробу положительной.
При этом важно не просто взять мочу на анализ, но и сделать это в правильный момент. В большом спорте анаболики применяют курсами: 20–30 дней прием, затем такой же перерыв, во время которого спортсмены активно тренируются. Для допинг-контроллеров сложностью долгое время было то, что основной прием анаболиков у спортсменов приходится на подготовительный (внесоревновательный) период, поэтому соревновательный контроль оказывается малоэффективен.
Со временем МОК и ВАДА решили эту проблему — ввели внесоревновательный контроль за спортсменами (1989 год), а затем начали хранить пробы мочи в течение восьми лет для повторного анализа, который можно провести уже более современными способами (2002). Кроме того, в ВАДА научились определять долгоживущие метаболиты стероидов (2006), запустили программу биологического паспорта спортсмена (2010), одним из модулей которой стал анализ стероидного профиля мочи (2014).
Звучит солидно, то есть теперь ВАДА легко ловит спортсменов, которые используют анаболики?
Правильнее будет сказать иначе. Как пишет Родченков, благодаря этим мерам стал заметен масштаб проблемы с допингом в большом спорте. Вот пример из 2016 года, тогда был проведен реанализ проб, отобранных во время Олимпийских игр в Пекине и Лондоне.
Результат оказался ошеломляющим: 65 и 72 положительные пробы соответственно! Чтобы масштаб провала был понятнее, отметим, что в 2012 году во время проведения Игр в Лондоне проанализировали 5392 пробы и только восемь из них оказались положительными. А тут вдруг еще 72! Стало очевидно, что допинговый контроль десятилетиями выдавал тысячи и тысячи ложноотрицательных результатов анализов, так как не определял долгоживущие метаболиты анаболических стероидов. На основании этих допотопных анализов спортсмены, применявшие стероиды, считались чистыми. А некоторые считаются чистыми и до сих пор.
А другой допинг спортсмены тоже используют?
Конечно. В своей книге Григорий Родченков пишет, что спортсмены применяли стимуляторы и наркотики еще до анаболиков и продолжают до сих пор. К тому же во внесоревновательный период это не запрещено. Среди них могут быть средства от простуды (например, эфедрины) или для похудения (сибутрамин). Плюс у многих спортсменов с СДВГ есть разрешение на прием амфетамина.
Другая популярная группа допинга — пептиды, для определения которых у МОК, а затем и у ВАДА долгое время не было рабочих методик.
Спортсмены беззастенчиво применяли синтетические (рекомбинантные) пептиды: гормон роста и эритропоэтин, — а имеющиеся методики не позволяли их определять. О какой борьбе с допингом можно было говорить на рубеже веков, если третья часть от всего объема мирового производства гормона роста и эритропоэтина употреблялась спортсменами, причем элитными, так как годовой курс применения пептидных препаратов стоил тысячи долларов. Зато не было ни одной положительной пробы.
И все это пытаются найти в моче?
Преимущественно да. Как объясняет Родченков, кровь — очень сложный объект для исследований, не говоря уже о трудностях, связанных с ее отбором и транспортировкой.
Планированием и отбором проб мочи у спортсменов занимаются тестирующие организации и офицеры допингового контроля, имеющие специальный сертификат. Дальше они доставляют пробы в аккредитованные лаборатории, где происходит следующий процесс:
Пробы мочи разливают в два стеклянных флакона — А и Б. Флакон А анализируется по установленным методикам, причем никаких неутвержденных и неопробованных методик к серийным анализам применять нельзя. Флакон Б остается для контрольного анализа и долговременного хранения. В случае обнаружения запрещенной субстанции спортсмен, обвиненный в ее использовании, имеет право затребовать (и оплатить) контрольный анализ, который с самого начала — с открывания флакона Б — проходит в его присутствии и присутствии его специалиста и адвоката. Контрольный анализ проводится в той же лаборатории, где проводили анализ пробы А, и результаты анализа обеих проб должны совпадать.
Начиная с 2012 года проба Б может быть вскрыта без всякого объявления и разлита на две порции (Б1 и новый контроль Б2), первая из которых используется для проведения контрольного анализа, а вторая остается для реанализа — для повторного анализа через пять, восемь или 10 лет, особенно если изначально проба была отобрана во время крупнейших соревнований, например Олимпийских игр, проходивших много лет назад.
Как так вышло, что несмотря на 50-летнюю историю борьбы с допингом ВАДА пропускает такие масштабные махинации, как на Олимпиаде в Сочи в 2014 году?
Родченков видит проблему в том, что последние 25 лет борьбой с допингом занимаются юристы (ВАДА), а не ученые, как это было до 1999 года (МОК). По его мнению, ВАДА всегда стремилось в первую очередь сохранить свою репутацию и не дать возникнуть открытой дискуссии о применении допинга в спорте.
Кроме того, во многих странах — не только в России — десятилетиями складывались свои мошеннические схемы применения допинга и сокрытия положительных результатов анализов. Как утверждают сами российские спортсмены, например легкоатлетка Юлия Степанова, «без допинговой подготовки попасть в сборную невозможно, без допинговой поддержки тренировки бессмысленны — и так было заведено от века».
Главное — эту мысль Григорий Родченков тоже высказывает в своей новой книге:
Чтобы бороться с допингом, надо быть на сто процентов честным и беспристрастным, смелым и даже бесстрашным. Со стороны может показаться, что все очень озабочены единственной целью — искоренить допинг. Однако в спорте все связаны друг с другом, и прогресс в борьбе с допингом не наблюдается по двум простым причинам: борьбу ведут непрофессионалы, а правды знать никто не хочет. Профессионалы, знающие спорт и его проблемы изнутри, к борьбе с допингом относятся настороженно и скептически, но это никем не афишируется.
Заказать книгу Григория Родченкова «Допинг. Запрещенные страницы» можно по этой ссылке.
«Медуза» — это вы! Уже три года мы работаем благодаря вам, и только для вас. Помогите нам прожить вместе с вами 2025 год!
Если вы находитесь не в России, оформите ежемесячный донат — а мы сделаем все, чтобы миллионы людей получали наши новости. Мы верим, что независимая информация помогает принимать правильные решения даже в самых сложных жизненных обстоятельствах. Берегите себя!