Россияне против россиян в Сирии Что известно о выходцах из России, воюющих на Ближнем Востоке

В войне с «Исламским государством» (организация запрещена в России) одержана большая победа — от боевиков-исламистов освобожден древний город Пальмира. Президент Сирии Башар Асад заявил, что такая победа была бы невозможна без помощи российских войск. Правда, официальной группировкой под командованием Минобороны участие россиян в войне не исчерпывается. «Медуза» рассказывает, что известно о гражданах России, воюющих в Сирии за террористов, за сирийские правительственные войска и оппозиционные группировки.

На стороне Башара Асада

В сентябре 2015 года, когда началась российская военная кампания в Сирии, в тематических сообществах «За Асада» во «ВКонтакте» начали сотнями появляться сообщения добровольцев, желающих поехать воевать в Сирию. Они интересовались: какие нужны навыки, какая зарплата, как добираться до Багдада. Девушки спрашивали, нужны ли врачи и медсестры. Большинство сообщений выглядели так: «Скиньте контакты как уехать добровольцем в Сирию в лс», «Уеду в сирию служить по контракту, опыт б боевых есть, сам с донбасса лнр», «хочу попасть в сирию за курдов помогите узнать как», «увольняюсь из ВС РФ, хочу поехать в Сирию воевать». Некоторым из них отвечали из некой «Русской православной дружины». Рассказать о поездке в Сирию обещал человек, у которого в «ВКонтакте» только один друг — Александр Баркашов (основатель РНЕ). «Медузе» он не ответил.

«Медузе» известно о российском добровольце, который с 2013 года периодически выезжает в Сирию воевать на стороне правительственных войск. С января по март 2016 года он находился сначала в районе Латакии, потом в районе Пальмиры.

По данным журнала The New Times, в Сирии на стороне правительственных войск воюет «большое число добровольцев из России (а также ДНР и ЛНР)». В 2013 году о столкновениях с русскими наемниками писали сами террористы ИГ: «Муджахидами „Исламского государства Ирака и Шама“ в ­области Хомс проведена успешная операция. Штурмовые подразделения атаковали группировку кафиров в населенном пункте Сухна (…) Среди уничтоженных есть и русские наемники. Точно установлено имя по крайней мере одного русского кафира. (…) Из захваченных документов выяснилось, что набором русских наемников в Сирию для режима Асада занимается компания Slavonic Corps Limited, которая расположена в Гонконге».

Под компанией имелось в виду объединение «Славянский корпус». Об участии «Славянского корпуса» говорил и источник The New Times. Он рассказывал, что в Сирию отправились около 270 наемников. Среди них было много военных, участвовавших в спецоперациях на Северном Кавказе, а также бывшие сотрудники российских спецслужб. «Считалось, что россияне будут охранять инфраструктуру по добыче и транспортировке нефти, — рассказывал источник. — Их немного потренировали на полигоне под Латакией, выдали дышащую на ладан технику и отправили на территорию, подконтрольную исламистам. Ну а там они и попали в засаду ИГИЛ». Шесть человек из «Славянского корпуса» получили ранения, после этого их отправили обратно в Москву. Командиров «Славянского корпуса» осудили за наемничество.

Издание «Фонтанка» в октябре 2015 года рассказывало о частной военной компании «Вагнера», набирающей наемников для участия в операциях за Башара Асада (до этого, по данным «Фонтанки», основные силы этого формирования воевали на стороне ЛНР). Вагнер — бывший командир спецназа ГРУ. Перед отправкой в Сирию наемники проходили через тренировочный центр в Ростовской области и под Краснодаром (два лагеря примыкают к расположению 10-й отдельной бригады спецназа ГРУ). «Фонтанка» дозвонилась до нанимателя. У журналиста спросили про наличие загранпаспорта, проблемы с законом; ему рассказали об оплате: за месяц обещали заплатить 120 тысяч, «при ведении интенсивных действий — 240 тысяч». По данным издания, в Сирию отправились сотни наемников.

Террористы

Российские спецслужбы впервые признали участие граждан страны в сирийском конфликте на стороне радикальных исламистов еще в июне 2013 года — тогда директор ФСБ Александр Бортников говорил о 200 россиянах-боевиках, воюющих «под флагом „Аль-Каиды“ (запрещена в России) и других аффилированных структур».

С момента начала российской антитеррористической кампании в Сирии 30 сентября 2015 года число воюющих за «Исламское государство» россиян увеличилось почти в два раза. В сентябре 2015 года МВД сообщало о 1800 россиянах среди боевиков, а в марте 2016-го в ведомстве уже говорили о 3417 россиянах в террористической группировке. По данным источника «Медузы» в силовых структурах, в ИГ находится не менее пяти тысяч россиян. 

Есть россияне и в рядах других исламистских группировок — «Фронте-ан-Нусра» (запрещена в России) и «Джейш-аль-Мухаджирин валь-Ансар». В них находится еще около тысячи выходцев из России. Можно без сомнений сказать, что русский язык среди террористов в Сирии стал одним из трех основных (вместе с арабским и английским).

В ноябре 2015 года генеральный прокурор Юрий Чайка заявлял о 650 уголовных делах, связанных с участием россиян в незаконных вооруженных формированиях за рубежом. В марте 2016 года Чайка говорил уже о 1000 подобных уголовных дел.

Некоторые из этих уголовных дел заводились на россиян, вернувшихся из вооруженных исламистских группировок. В некоторых российских регионах террористов прощали, дела закрывали. «Один человек, которого завербовали и который там побывал, вернулся через Казахстан и очень просил принять его назад, в Россию, — рассказывал в феврале 2016 года представитель челябинской прокуратуры. — Образование у него высшее, достаточно обеспеченный человек, но попал под влияние вербовщиков. В итоге дело в отношении него было закрыто». Один из вернувшихся из «Джейш аль-мухаджирин аль-Ансар» рассказывал «Медузе», что отсидел восемь месяцев, а потом стал настоящей знаменитостью в Грозном.

Другие дела заводились на тех, кто только собирался уехать, участвовал в вербовке, собирал деньги для террористов. Самая известное из этих дел — история двух студенток, изготавливавших и продававших самодельное мыло; деньги с его продажи они перечисляли в ИГ (об уголовных делах, заведенных на живущих в России сторонников ИГ, «Медуза» подробно рассказывала).

Большинство новых уголовных дел заведены на уехавших в ИГ граждан. Так, в ноябре 2015 года уголовные дела возбудили против двух жителей Ханты-Мансийского автономного округа, воюющих в Сирии еще с 2013 года. В этом же месяце уголовное дело возбудили против шестерых жителей Адыгеи. Руководитель УФСБ республики Олег Селезнев рассказывал: «двое из них приняли ислам три года назад, до этого исповедовали православие. […] Двое подозреваемых покинули Россию с семьями». В декабре 2015-го уголовное дело возбудили против 17-летнего москвича, уехавшего в ИГ. 3 февраля 2016 года аналогичное дело было начато против 21-жителя Еврейской автономной области.

24 марта 2016 года МВД Ямала-Ненецкого автономного округа сообщило о 31 жителях округа, уехавших в Сирию. Женщина, отправившаяся в ИГ вслед за мужем, «была возвращена». Против уехавших в Сирию жителей округа завели три уголовных дела.

Самое известное из них возбуждено против 28-летнего жителя Ноябрьска Анатолия Землянки («Джихади-Толика»), одного из палачей ИГ. 2 декабря 2015 года в социальных сетях террористов появилось видео, на котором Землянка отрезает голову 23-летнему уроженцу Челябинска Магомеду Хасиеву. В ролике он угрожал России убийствами и утверждал, что от авиаударов российских ВВС страдают только мирные мусульмане. Против Землянки возбудили уголовное дело за участие в незаконном вооруженном формировании, Интерпол объявил его в розыск.

Собеседник «Медузы» в российских спецслужбах говорит, что уголовные дела возбуждаются в первую очередь против тех, кого опознают на видеороликах, которые террористы выкладывают в интернет.

Некоторые россияне, уехавшие в ИГ, отправляются не воевать, а «строить государство». Собеседник «Медузы», родившийся в Тверской области, уехал в ИГ осенью 2014 года. По его словам, он ни разу не участвовал в боевых операциях, а занимался только открытием новых школ. В октябре 2015 года он перестал выходить на связь — нельзя исключать, что он погиб.

Для детей русскоязычных боевиков на территории ИГ открываются школы и детские сады, где преподают на русском. Некоторые такие школы находятся в «российских» районах ИГ в Ракке. В школах — раздельное обучение мальчиков и девочек, дети изучают русский, арабский, Коран. «Мы в реальном мире живем, поэтому математика преподается, но не изучается, например, теория Дарвина». — говорил «Медузе» проповедник ИГ.

Другие россияне едут в ИГ не «строить государство», а как невесты джихадистов. В ноябре 2014 года в ИГ уехала 18-летняя жительница Санкт-Петербурга Мария Погорелова. Она уехала к боевику Абу Баку (родом из Кабардино-Балкарии). В «Исламском государстве» Мария Погорелова сменила имя, теперь она Марьям Марьямова. Против нее завели дело по той же 208-й статье УК, что и против уезжающих воевать мужчин («Участие в вооруженном формировании, не предусмотренном федеральным законом, а также участие на территории иностранного государства в вооруженном формировании»).

Проповедник террористов рассказывал «Медузе», что россияне очень ценятся в ИГ. «Особенно кавказцы, они в большинстве случаях играют роль штурмовиков, потому что проявляют героизм, они упорные, опытные, у них есть желание пожертвовать собой». — говорил он.

«Оппозиция»

На этой стороне конфликта заметно меньше россиян. «Медузе» неизвестно о добровольцах, присоединившихся к оппозиционной «Свободной сирийской армии». К другой силе, воюющей против Башара Асада — сирийским курдам — присоединялись десятки добровольцев из России.

Россиянин, уехавший добровольцем к сирийским курдам в феврале 2015 года, рассказывал в письме «Медузе»: «Время от времени постреливают снайперы, иногда бьет артиллерия. Для меня звук войны — это звук падающей мины. Далекий хлопок миномета и через несколько секунд вой. Курды понятия не имеют о ценности человеческой жизни, они носятся со своими мертвецами, всюду развешивают портреты погибших, называя их шахидами». 

Он рассказывал, что у курдов не самое лучшее вооружение. «У меня АКМ, но я предпочел бы М16, потому что у американской винтовки прицельная дальность больше и баллистика пули лучше», — писал он, но признавал, что «почти не стрелял из калаша», «потому что террористы соблюдают дистанцию, и равнина не располагает к отчаянным наступательным действиям».

В ноябре 2015 года бывший инструктор по боевой подготовке одного из подразделений Новороссии, вернувшийся из Сирии, рассказал, что российские добровольцы среди курдов «пытаются выступать инструкторами и советниками, организовать эту массу». Среди добровольцев, по его словам, «есть „профессиональные ездуны“, которые много где уже побывали — Югославия, Чечня, Новороссия, сейчас Сирия».

На стороне курдов погибли двое россиян. Один из них — Максим Норманн из Санкт-Петербурга. Его знакомый на странице в социальной сети писал, что россияне ошиблись дорогой, выехали к Евфрату (другой берег контролируется ИГ) и подорвались на фугасе. «От парней остались какие-то невнятные ошметки», — написал он.

В России признаны террористическими и запрещены организации «Исламское государство», «Аль-Каеда» и «Фронт ан-Нусра»