«Вероятность военного столкновения с Северной Кореей — около 30%» Кореевед Константин Асмолов — об обострении отношений между США и КНДР

В последние недели отношения между США и Северной Кореей резко обострились. КНДР проводит успешные ядерные и ракетные испытания и в ответ на новые санкции грозит ударом по территории Соединенных Штатов. «Медуза» попросила ведущего научного сотрудника Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константина Асмолова объяснить, чем опасна сложившаяся ситуация и что к ней привело.

Как на ситуацию смотрит Северная Корея?

Позицию Северной Кореи вполне можно понять, и дело тут вовсе не в «безумном кровавом тиране». Если посмотреть на мир с северокорейской точки зрения, то можно привести с полдюжины аргументов, которые говорят о том, что США и их союзники серьезно и неустанно собираются стереть Северную Корею с карты мира. Количество и масштаб совместных учений США и Южной Кореи, на мой взгляд, не меньше обостряют ситуацию, чем северокорейские ракетные пуски.

К этому можно добавить официальный взгляд Южной Кореи на КНДР. Согласно южнокорейской конституции и еще ряду документов, например закону о национальной безопасности, Северной Кореи как государства не существует. Есть антигосударственная организация, которая временно контролирует ряд северных провинций. Это сравнение грубо, но южнокорейский взгляд на Север примерно аналогичен украинскому взгляду на ДНР и ЛНР, и объединение Южной и Северной Кореи воспринимается в Сеуле исключительно как крах режима КНДР и поглощение Севера Югом с соответствующими люстрациями и другими подобными последствиями.

Затем Северная Корея получила достаточно предметных уроков, которые говорят о том, что если тебя обвинили в создании оружия массового поражения, то лучший способ избежать вражеского вторжения — действительно его создать и не сдавать ни на каких условиях. Когда Муаммар Каддафи сдал свою ядерную программу, многие любили говорить о том, что ливийский вариант — пример для Северной Кореи. Тем более что Каддафи дали раз в пять больше того, что сейчас предлагают КНДР в обмен на отказ от ядерной программы, включая полное забвение былых прегрешений наподобие вторжения в Чад с применением химического оружия или стрельбы по демонстрантам из окна британского посольства. Все это перестало поминаться в СМИ… Но где теперь тот Каддафи? Посмотрим и на ситуацию вокруг иранской ядерной сделки, где позиция США начинает сводиться к «иранцы вроде бы все выполняют, но нам кажется, что они недостаточно искренни, так что мы, скорее всего, скоро пересмотрим условия сделки в нашу пользу».

В результате Ким Чен Ын пришел к выводу, что у Северной Кореи всего два союзника — ядерная программа и ракетная программа. Если успеть создать сколько-то МБР с ядерной боеголовкой, модель отношений КНДР и США станет более напоминать американо-китайскую как паритет ядерных держав, чем отношения страны-изгоя с мировым полицейским.

Как на ситуацию смотрят США?

Сложившаяся ситуация очень неприятна для Штатов, ибо уровень демонизации Северной Кореи таков, что в некоторых кругах она действительно воспринимается как государство, управляемое эмиссарами Сатаны. Я не шучу. Для избирателей Трампа из протестантского пояса такой взгляд достаточно актуален. Любые, совершенно безумные новости воспринимаются в американской прессе некритически даже после официального опровержения. Помните новость про смертную казнь в КНДР через поедание собаками? А про строителей, которым якобы принудительно раздают метамфетамин, чтобы они быстрее работали? Или о том, что из Пхеньяна вывезли всех детей-инвалидов для того, чтобы испытывать на них химическое оружие? Все они нашли свою аудиторию. Такая демонизация очень сильно сужает пространство для маневра. Политик, который пойдет на уступки патентованному Государству Зла, будет иметь большие проблемы с общественным мнением. А у Трампа, у которого и так проблемы с общественным мнением, пространство для маневра сужено еще больше. 

А еще у Трампа проблемы с экспертным сопровождением его решений, потому что большинство интеллектуалов Трампа не любило и в кампанию к нему не пошло. И поэтому, скажем так, среди тех людей, которые являются экспертами Трампа, очень много странных персон.

Но даже без фриков в Соединенных Штатах хватает людей, которые находятся под влиянием пропаганды и воспринимают Ким Чен Ына как человека с иррациональными мотивациями. Хватает уверенных в том, что Северная Корея хочет захватить Южную и способна атаковать Америку. Если не быть профессионалом, не знать деталей, верить аналогам историй о «распятом мальчике» от южнокорейских протестантов или прикормленных ими перебежчиков или читать северокорейские официальные заявления с их риторикой 30–50-х годов, к такому выводу можно прийти — и уже не прислушиваться к дополнительным фактам. Убедить себя, что Северной Кореей руководит настолько ужасный режим и опасный псих, что любые издержки при его нейтрализации будут стоить того.

И вот северяне сделали межконтинентальную ракету. Если пересчитать траекторию, она долетает уже не только до Гуама, а до Анкориджа, а возможно, и до Чикаго. И это, естественно, красная линия для очень многих. Так Вашингтон оказывается в очень неприятной ситуации, когда надо выбирать из двух бóльших зол. Вероятность удара Северной Кореи по континентальной территории США политически и психологически неприемлема совсем, но уступка воспринимается как реальная сделка с дьяволом, а решать вопрос военными методами все-таки слишком опасно: даже записные ястребы понимают, что КНДР не Ирак и нанести удар по Японии она успеет — а это уже хорошая вероятность катастрофы с учетом того, что может случиться при попадании ракеты в атомную электростанцию.

Насколько вероятно военное столкновение?

Вопрос о том, возможны ли наступательные действия со стороны Северной Кореи, упирается в вопрос о том, какие цели может КНДР ставить перед собой в такой ситуации и считаем ли мы Ким Чен Ына безумным кровавым тираном из бесконечных рассказов южнокорейских пропагандистов или все-таки человеком, которого интересует выживание режима. 

Поясню. Все помнят, что северокорейская армия на четвертом месте в мире по численности. На пятом месте Россия. А на шестом — Южная Корея. И южнокорейский военный бюджет в 25 раз превосходит северокорейский, что отражает уровень насыщенности армии военным хайтеком. Добавим господство противников Севера в воздухе и на море и особенно договор о взаимной обороне 1953 года, согласно которому в случае нападения Севера на Юг США защищают Южную Корею всеми возможными способами. В такой ситуации даже применение ядерного оружия не решит никакой стратегической задачи, а ядерный же ответ «нарушителю табу» прилетит на порядок серьезнее. 

Оттого вероятность того, что у Ким Чен Ына случится головокружение от успехов, может, и существует, но очень сильно уступает вероятности варианта, при котором войну начинает или провоцирует не северокорейская сторона.

По моим ощущениям, на данный момент вероятность, что США решат прибегнуть к силовому решению северокорейского вопроса, примерно 30 процентов. Конечно, это условная оценка. Но в определенной мере Северная Корея загоняет Америку в ситуацию, когда решение надо принимать быстро. Потому (с американской точки зрения) если воевать, то чем раньше, тем лучше — пока КНДР еще не наклепала себе баллистические ракеты. 

Вдобавок вероятность, что такой конфликт может перерасти во что-то большее, весьма велика. Да, если Северная Корея сама инициирует конфликт, Москва и Пекин ее не поддержат. А вот что будет, если США внезапно нанесут то, что они называют превентивным обезоруживающим ударом, — хороший вопрос. А пока позиция Китая и России заключается в том, что эти страны готовы жестко противостоять любым попыткам раскачать ситуацию на полуострове, от кого бы они ни исходили. И я надеюсь, что это у нас получится.