Импортозаместитель Как созданная в 2016 году компания стала единственным поставщиком медицинского пластика для российских больниц. Расследование Ильи Жегулева

Осенью 2017 года на рынке поставок изделий из пластика для медицинских организаций произошел переворот. Раньше свою продукцию государственным клиникам поставляли сотни российских и зарубежных предприятий; теперь это будет делать только одна группа компаний «Медполимерпром», созданная в 2016-м. Лишь она попала в утвержденный Министерством промышленности и торговли России реестр поставщиков этой продукции для государственных нужд. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Жегулев выяснил, как это произошло — и кто управляет «Медполимерпромом», который стал монополистом на рынке с оборотом в 10 миллиардов рублей ежегодно.

Иначе диалог перейдет в наш монолог

В сентябре 2017 года руководство группы компаний «Медполимерпром» пригласило на конференцию в московскую гостиницу «Золотое кольцо» представителей 23 предприятий — все они занимаются производством и поставками изделий из поливинилхлоридного пластика (ПВХ) для медицинских нужд. Среди них были представители и крупных международных компаний — американской Medtronic или японской Terumo, и менее известных, узкого профиля, выпускающих, например, дыхательные трубки для реанимационного оборудования. Темой конференции стал предстоящий передел российского рынка — участники оценивают его годовой оборот в 10 миллиардов рублей — в пользу группы компаний «Медполимерпром».

«Хочу обратить внимание на простую вещь: это мы инициировали диалог и хотим конструктивно начать с вами работать, — говорил председатель совета директоров „Медполимерпрома“ Евгений Спектор. — Ведь когда будут приняты все необходимые нормативные акты, диалог может перейти в наш монолог — у нас просто не будет выбора».

Еще год назад не все участники этого совещания знали, что собой представляет группа компаний «Медполимерпром» и чем она занимается. Однако 4 октября 2017 года Министерство промышленности и торговли РФ утвердило перечень поставщиков медицинских пластиковых изделий для государства. Список состоял только из одной компании — «Медполимерпрома». Пересмотреть документ можно будет только в 2024-м. Остальным, не попавшим в реестр предприятиям придется договариваться с «Медполимерпромом» о том, чтобы продавать свою продукцию через них и на их условиях; а в некоторых случаях и делиться технологиями — чтобы создавать совместные производства и хоть как-то удержаться на рынке.

Ту самую конференцию в гостинице «Золотое кольцо» «Медполимерпром» проводил за неделю до объявления Минпромторга о том, какие компании войдут в реестр. Участвовавший в мероприятии собеседник «Медузы» вспоминает, что представители компании прямо говорили: на этом рынке с вероятностью «более чем 100 процентов» остаемся мы одни.

Постановление о создании монополии

14 августа 2017 года премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал постановление под названием «Об особенностях осуществления закупки медицинских изделий одноразового применения (использования) из поливинилхлоридных пластиков для обеспечения государственных и муниципальных нужд». В документе говорилось, что государственные медицинские учреждения отныне обязаны закупать всю продукцию из ПВХ только у поставщиков, включенных в специальный реестр министерства промышленности и торговли. С другими поставщиками постановление формально работать не запрещало, но в нем было указано: если на торги выходит компания, включенная в реестр, предложения остальных участников торгов автоматически отклоняются.

Тем же постановлением Медведева были определены критерии отбора компаний в этот реестр. Каждая из них должна иметь не менее семи действующих регистрационных удостоверений (документ, подтверждающий право на производство тех или иных видов товара) на пластиковую продукцию; не менее семи патентов на изобретения в той сфере, где они работают; финансовую отчетность, показывающую, что доход компании составил не менее 700 миллионов рублей за последние три года; наконец, потенциальные участники реестра должны иметь опыт участия в государственных программах по закупкам.

О своей заинтересованности в попадании в реестр заявили несколько серьезных игроков; например, компания Marathon Pharma Александра Винокурова, владеющая в доле с госкорпорацией «Ростех» курганским заводом «Синтез». Директор компании «Виробан» (это еще один крупный производитель одноразовых медицинских изделий) Евгений Курдюков рассказал «Медузе», что за попадание в реестр «необходимо было побороться», но его сразу удивили критерии отбора. «700 миллионов выручки за последние годы. На чем базировалась эта сумма? Почему именно семь патентов и семь разрешительных удостоверений?» — говорит Курдюков. Еще один участник рынка, просивший не указывать его имени, сказал «Медузе», что условия отбора с самого начала были написаны так, чтобы под них подошла только одна компания — «Медполимерпром».

Производственные мощности «Виробана» всегда были ориентированы на нужды государственных закупщиков. Непопадание в реестр означало остановку производства. Компания решила побороться за попадание в реестр — у нее не было другого выхода.

Подать заявку на попадание в реестр следовало до 11 сентября 2017 года — меньше чем через месяц после публикации постановления. «Зачем-то потребовали подтвердить выручку не налоговой декларацией или бухгалтерской отчетностью, а товарными накладными. Хорошо. Порядка двадцати томов десять сантиметров толщиной каждый привезли мы на машине в Минпромторг. Я несколько дней ничего не делал — только подписи свои на эти накладные ставил. Заявку рассматривали две недели. Мы по всем критериям проходили, мы даже показали наше участие в государственной программе — был у нас один совместный проект с компанией, которая получала государственные преференции», — рассказывает директор «Виробана» Курдюков.

Заявка «Виробана» все равно не прошла через отборочную комиссию Минпромторга: не подошли полученные патенты — у компании они были не на изделия целиком, а на их составные части.

Руководство «Виробана» написало обращение в правительство. «Для нас это [невключение в реестр] фактор вопиющий. Мы вложили большие средства в строительство нового завода, никогда не просили денег у правительства, платили налоги, на рынке более 13 лет, и сегодня вот нам взять и закрыться?» — говорится в нем.

Иностранные производители пока не понимают, как одна компания будет производить продукцию, которую раньше производила сотня других узкопрофильных предприятий. Одни производили контейнеры для сбора анализов, другие — дыхательные трубки для вентиляции легких, третьи — инструменты для сбора крови и так далее. Каждый производитель годами работал над качеством продукта в условиях конкурентного рынка. «Это был кропотливый рутинный труд. В результате наших общих 20-летних усилий врач имел возможность выбрать наиболее подходящие ему медицинские изделия. Сложные — значит, подороже, простые — подешевле. Теперь это будет невозможно», — говорит глава российского представительства одной из компаний, поставляющих реанимационное оборудование.

Источник еще в одной компании говорит, что качество продукции будет неизбежно снижаться. Он предполагает, что уже в ближайшее время многие продукты для реанимационных отделений будут заменены на самые простые — и так будет, пока «Медполимерпром» не договорится о закупках с другими компаниями или не освоит их технологии.

Зять фармацевтического короля

17 декабря 2012 года на 74-летнего владельца петербургской компании Pharma VAM и одного из главных людей на российском фармацевтическом рынке Марка Балазовского было совершено покушение. В него попало в общей сложности около 30 пуль, но врачи сумели спасти его жизнь. Балазовский вел бизнес еще с 1990-х, дружил и работал с несколькими авторитетными предпринимателями, например Михаилом Мирилашвили (также известен как «вор в законе» Миша Кутаисский), был вхож к первому мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку.

Петербургское издание «В кризис» подробно освещало покушение на Балазовского. В октябре 2013 года оно рассказало: автомобиль местного предпринимателя Сергея Черемухина остановили полицейские и попросили выйти. Затем люди в штатском с криками «Работает ФСБ!», затолкали его в другую машину; там сразу надели пакет на голову и принялись душить. Предпринимателя приволокли в какое-то помещение, перемотали запястья бинтами и с помощью наручников подвесили его между двумя столами. Только после этого Черемухину объяснили, что он находится не в ФСБ, а в полиции — в отделении по расследованию заказных убийств, — и посоветовали сознаться сразу в нескольких преступлениях, в том числе в покушении на Балазовского. Черемухин сказал, что не знает, в чем ему сознаваться. Ему опять надели пакет на голову, а когда сняли его, в кабинете сидел другой, вовсе не похожий на полицейского человек. Это, по утверждению источников издания «В кризис», был зять Балазовского Евгений Спектор.

Полицейские вышли из кабинета, и Спектор якобы потребовал от Черемухина дать показания, что покушение на Балазовского организовал президент ассоциации содействия предпринимательской деятельности «Свобода» Николай Архаров. Спектор, утверждает издание «В кризис», не стал даже объяснять, почему он так считает. Черемухин поначалу отказывался, тогда собеседник якобы ему сказал: «Я еду спать. Если мне сообщат, что ты не дал нужные показания, мы начнем работать с твоими близкими».

Видимо, предложение было принято, потому что в 2014 году Архаров действительно был обвинен в организации покушения — хотя суд так и не смог установить, что послужило мотивом для этого. Черемухин и Спектор выступили свидетелями по делу; Архаров вину так и не признал; в 2015-м ему вынесли довольно мягкий приговор — шесть лет лишения свободы.

«Ситуацию по поводу покушения на Балазовского, я считаю, комментировать некорректно и неэтично, так как ко мне она на данный момент не имеет ни малейшего отношения, — сказал „Медузе“ Евгений Спектор. — Тем более было это давно, и деталей я не припомню».

Тихий американец

О предпринимателе Евгении Спекторе известно крайне мало, а сам о себе он рассказывает не очень охотно. В первой половине 1990-х эмигрировал в США, получил американское гражданство. «Медузе» Спектор сказал, что занимался «разными видами инвестиционных проектов» в области страхования и недвижимости. Затем решил вернуться в Россию. «Мое решение вернуться было продиктовано желанием моей прошлой супруги, так как она сильно скучала по родителям и была их единственной дочкой», — объясняет Спектор. В 2011 году он возглавил совет директоров компании PharmaVAM, основанной его тестем Балазовским. К 2014-му, говорят собеседники «Медузы», Спектор был уже одним из самых известных и влиятельных игроков на фармацевтическом рынке.

В 2015 году Спектор развелся с женой и ушел из PharmaVAM. «Я был вынужден покинуть компанию по просьбе ее отца [Балазовского], это было его решение — и оно сложилось только к лучшему для моей [дальнейшей] деятельности», — объясняет он. Из фармацевтической промышленности он решил уйти и начал заниматься лоббированием импортозамещения на рынке медицинской продукции. Его заметили и даже стали приглашать на заседания профильных рабочих групп в правительстве России.

Топ-менеджер одной из компаний на этом рынке рассказывает, что Спектор ходил на все совещания в правительстве, где обсуждалось правило «третий лишний» при закупках лекарств и медицинских изделий. Смысл этого правила, введенного постановлением российского правительства 30 ноября 2015 года, в том, что если в тендере на госзакупки участвуют две и более компании из стран ЕАЭС, то иностранные компании в тендерах участвовать не могут.

Уже в марте 2016 года в ФАС заявили, что правило «третий лишний» неэффективно, оно приводит к тому, что организаторы тендеров вынуждены игнорировать зарубежных поставщиков, даже если их предложения гораздо выгоднее. Но правило действует до сих пор; более того, именно оно помогло «Медполимерпрому» сократить количество претендентов на попадание в реестр поставщиков изделий из ПВХ для медицинских нужд — за счет недопуска к конкурсу иностранцев.

В 2016 году в Москве было зарегистрировано АО «Группа компаний Медполимерпром». По данным системы «СПАРК-Интерфакс», 40% акций группы компаний принадлежат ее генеральному директору Алексею Борисову, еще 60% — «гражданину России» без указания имени. Отраслевое издание Vademecum несколько раз рассказывало, что второй акционер — это именно Евгений Спектор. Алексей Борисов сказал «Медузе», что не опровергает этого, но размер пакета Спектора «будет зависеть от результатов [его работы]». Сам Спектор сказал, что не будет раскрывать «конфиденциальных договоренностей» с Борисовым, и только уточнил, что в «Медполимерпроме» он является председателем совета директоров и отвечает за стратегическое развитие.

Советский дурнопахнущий завод

По оценке Алексея Борисова, в ближайшие семь лет «Медполимерпром» превратится в крупнейшего в России самостоятельного производителя пластика для медицины. Для этого придется построить несколько заводов — компания собирается вложить в них около четырех миллиардов рублей. Чтобы выпускать качественную продукцию, Борисов намерен заключать лицензионные соглашения с теперь уже бывшими поставщиками, покупая у них технологии и создавая с ними совместные предприятия. 

Борисов признает, что пока переговоры с западными медицинскими компаниями идут с трудом: «Переговоры занимают определенное время. Конечно, они нервничают — столько лет поставляли расходные материалы, зарабатывая серьезные деньги. Но стоит напомнить им, что вся их продукция — заменяемая. Иногда не обязательно даже идти к китайским производителям — между собой конкурируют и крупные западные компании».

Участники рынка говорят, что прямо сейчас необходимых мощностей у «Медполимерпрома» нет. В группу компаний из предприятий с производством полного цикла входят только два завода; еще один строится. Основной актив «Медполимерпрома» — завод «Интероко» в Лыткарино. Он был создан в 1992 году, участвовал в государственных программах, по словам Борисова, принес больше миллиарда рублей выручки за три года — то есть соответствовал всем критериям правительства для попадания в реестр поставщиков продукции из ПВХ. По данным «СПАРК-Интерфакс», выручка предприятия за три года составила 765 миллионов рублей.

Топ-менеджер одной из фармкомпаний, бывавший на заводе «Интероко» в Лыткарино, рассказывает: «Никаких инноваций там не видно. Старый, советский дурнопахнущий завод. Руководящий персонал в возрасте за 60–70 лет». «Завод создан на осколках советской промышленности», — признает Борисов.

По словам Борисова, пока собственное производство не налажено, «Медполимерпром» будет покупать у западных поставщиков их продукцию, перепродавать ее государству — и за счет этой прибыли строить предприятия. Фактически «Медполимерпром» станет монопольным перекупщиком продукции у всех ранее представленных на рынке производителей изделий из ПВХ. Но если он не успеет построить до 2024 года свои собственные предприятия, компанию, согласно условиям вхождения в реестр Минпромторга, ждут серьезные санкции — государство может потребовать вернуть в бюджет до 30% от суммы заключенных с группой компаний контрактов.

* * *

В октябре 2017 года оставшихся без возможности участвовать в тендерах производителей пригласили на совещание в правительство. Там их выслушали глава департамента развития фармацевтической и медицинской промышленности Минпромторга Алексей Алехин и помощница вице-премьера Аркадия Дворковича Анастасия Алексеева. По словам одного из участников совещания, основным докладчиком и выступающим был опять Евгений Спектор, и даже когда вопросы задавали чиновникам правительства, он часто перебивал и отвечал за них. Когда кто-то из поставщиков спросил, нельзя ли оспорить результаты конкурса и все же попасть в реестр поставщиков, Алексей Алехин ответил отрицательно.

«Говорить о каком-то [своем] лоббизме интересов российских компаний — притом что этот сегмент на 95% состоял из импорта, — я считаю некорректным, — заявил „Медузе“ Спектор. — Эта утвержденная ранее позиция правительства и президента по импортозамещению просто получила свое последовательное развитие».

Когда корреспондент «Медузы» рассказал о ситуации вице-премьеру Аркадию Дворковичу, тот удивился. «Конечно, не может быть, чтобы был всего один поставщик. Мы обязательно разберемся», — пообещал Дворкович. Отвечая на вопрос, каким образом Спектор смог пролоббировать подписанное Дмитрием Медведевым постановление, Дворкович сказал: «Я знаком со всеми лоббистами. Один там точно ничего решить не мог».