Никогда раньше из-за выборов в Мосгордуму люди массово не выходили протестовать. Разве она что-то решает?

В Москве с воскресенья продолжаются акции протеста с требованием зарегистрировать независимых кандидатов в депутаты городской думы. Судя по действиям избиркома, до участия в гонке не допустят самых популярных политиков, в том числе главу Красносельского муниципального округа Илью Яшина, бывшего депутата Госдумы Дмитрия Гудкова и юриста «Фонда борьбы с коррупцией» Любовь Соболь. Окончательно списки кандидатов объявят до 17 июля. Впервые в истории выборы в Мосгордуму сопровождаются таким серьезным общественным давлением. «Медуза» рассказывает, за что борются кандидаты в депутаты — и есть ли в этом какой-то смысл.

Что может Мосгордума? И почему ее называют «самым бесправным» парламентом?

Московская городская дума — однопалатный законодательный орган Москвы, который работает с 1993 года. Ее полномочия прописаны в 35 статье Устава столицы. Она принимает городские законы — и теоретически, контролирует их исполнение. Важнейший из них — закон о бюджете, где расписано, откуда Москва получает деньги и на что их тратит.

Число депутатов в 2014 году увеличилось с 35 до 45 человек. 8 сентября 2019-го в столице пройдут выборы седьмого созыва Мосгордумы.

Московский парламент назначает даты собственных выборов, а также выборов мэра, а заодно наполовину формирует состав Мосгоризбиркома — вторую половину назначает мэр. Четверть века — с 1994 года — комиссию возглавляет Валентин Горбунов, которого «Фонд борьбы с коррупцией» Алексея Навального обвинял в незаконном ведении бизнеса в Хорватии.

Мосгордума может выразить мэру недоверие (после чего вопрос о его отставке решает президент) — или простым большинством голосов назначить в городе голосование о его отзыве (перед этим инициаторы отзыва должны заручиться подписями 25% москвичей). Однако ничего подобного в истории Москвы никогда не происходило. В 2010 году президент Дмитрий Медведев отправил в отставку мэра столицы Юрия Лужкова «в связи с утратой доверия»; Мосгордума в этом никак не участвовала.

У Мосгордумы нет многих важных полномочий, которые есть у многих других региональных парламентов в России: например, она не может влиять на назначение вице-мэров и руководителей департаментов, приводят «Ведомости» аналитику из штаба коммуниста Владимира Кумина, который тоже баллотируется в Мосгордуму (и успешно прошел предвыборную регистрацию). Не контролирует дума и то, как московские власти распоряжаются городской собственностью. «По целому ряду чувствительных для горожан градостроительных вопросов принимаемые Мосгордумой законы относят все основное регулирование на уровень подзаконной базы — так было и с московским законом о реновации, и с Генпланом, который Мосгордума теперь не утверждает», — цитируют «Ведомости» директора по исследованиям Института социально-экономических и политических исследований Александра Пожалова.

«Нет никакого контроля [со стороны Мосгордумы] за бюджетом Москвы, размер которого превышает два триллиона рублей», — заключает Кумин. Он прямо называет московский парламент «самым бесправным» в России. «Московская бюрократия остается абсолютно бесконтрольной, у нее нет парламентского контроля», — заявлял еще в 2013 году политик Сергей Митрохин, на тот момент председатель партии «Яблоко» и кандидат в мэры столицы. В числе изъятых у думы полномочий Митрохин называл контроль над приватизацией и утверждение целевых программ развития города.

Зачем тогда бороться за кресло депутата? Разве он что-то решает?

Депутаты по закону имеют право на «безотлагательный прием» всеми городскими чиновниками и руководителями абсолютно всех предприятий, прописанных или расположенных в Москве — причем независимо от формы их собственности, подчеркивает закон. Принять депутата обязаны даже руководители воинских подразделений, которые тут базируются. Еще одно важное право — беспрепятственный вход в здания органов региональной власти и МВД; московские депутаты от КПРФ иногда пользуются этим правом, чтобы помочь задержанным оппозиционерам и другим участникам акций протеста.

Кроме того, депутаты имеют право запрашивать информацию у мэра и чиновников (московских и федеральных), а также у Пенсионного фонда, фонда медстрахования и прокуратуры — если запрос «связан с их депу­татской деятельностью». Ответить на него власти обязаны в течение 15 дней. Оппозиционный кандидат в Мосгордуму Любовь Соболь называет это право одним из ключевых: «Потому что сейчас прокуратура Москвы фактически не работает и даже не всегда отвечает людям формальными отписками. Естественно, депутату она будет отвечать».

Однако право на депутатский запрос работает плохо, поскольку нет закона, регламентирующего порядок его реализации, говорится в материалах кандидата Кумина. Проводить депутатские расследования члены Мосгордумы тоже не могут. Кроме того, несмотря на беспрепятственный доступ в МВД, у депутатов нет права «вмешиваться» в работу органов дознания и следствия; это отдельно подчеркивается в законе об их статусе.

Илья Яшин объяснял причину своего выдвижения желанием, во-первых, обеспечить москвичам доступ к информации о принимаемых в Москве законах, во-вторых, организовать «парламентский контроль за исполнительной властью», а в-третьих, «инициировать принятие разумных законов в интересах москвичей»; последнее — при условии, что удастся сформировать «независимый парламент».

Оппозиция когда-нибудь попадала в Мосгордуму? И как она там поработала?

В каждом составе Мосгордумы есть формально оппозиционные депутаты: например, в нынешней думе пять человек представляют КПРФ, по одному — «Родину» и ЛДПР. Однако политиков, представляющих «несистемную оппозицию», там не было все последние 20 лет.

Статистические итоги работы Мосгордумы показывают, что ее лояльность мэрии постоянно росла. Депутаты первого созыва приняли 144 из 250 внесенных законопроектов (58%), второго — 200 из 355 (56%), третьего — 304 из 452 (67%), четвертого — 233 из 317 (74%), пятого — 331 из 353 (94%), шестого — 257 из 288 (89%).

«Скачок на 20 процентных пунктов с 74% в четвертом созыве до 94% в пятом созыве может говорить о том, что законопроекты стали меньше прорабатываться, дискуссии депутатов стали короче, а в Мосгордуму начали спускать уже готовые проекты решений», — пишет муниципальный депутат Тверского района Дмитрий Третьяков, который также отмечает, что в 2018 году среди 42 принятых законов Москвы 18 были направлены мэром, а сами депутаты не инициировали ни одного. Он связывает «инертность» последних двух составов думы, в том числе, с тем, что перед выборами 2014-го ликвидировали голосование по партийным спискам.

Впрочем, Мосгордума первых трех созывов — самых оппозиционных — избиралась, как и нынешняя, только по одномандатным округам. Тем не менее известные независимые политики в нее все равно попадали. Третьяков называет Евгения Бунимовича, который занимался вопросами образования, был уполномоченным по правам ребенка и активно продвигал создание в столице безбарьерной среды. Московским депутатом несколько лет был Сергей Митрохин. Борьба против реформы ЖХК, предполагавшей резкое повышение стоимости коммунальных услуг, сделала популярной в начале нулевых Галину Хованскую. Все трое представляли в думе партию «Яблоко» (Хованская позже покинула ее со скандалом).

При этом мэрия и Кремль успешно перетягивали некоторых оппозиционных депутатов на свою сторону, тем самым подтверждая тезис многих исследователей, что выборы нужны авторитарным режимам, среди прочего, для того, чтобы включать в политическую систему некоторых ее противников. Например, Иван Новицкий, который с первых дней работы думы возглавлял в ней либеральные фракции (сначала партию «Демократический выбор России» Егора Гайдара, позже — «Союз правых сил»), в 2007 году перешел в «Единую Россию». А лидер коммунистов в нынешнем созыве Мосгордумы Андрей Клычков в 2017 году был назначен президентом Владимиром Путиным на пост и. о. губернатора Орловской области (позже выиграл выборы).

Почему власть не допускает оппозиционеров на этот раз? Они могли бы победить?

Версий множество. От официальной (проблемы с качеством подписей) — до конспирологических любого масштаба (несогласованность позиции московских властей и администрации президента; «борьба кланов»; боязнь повторения опыта Турции, где оппозиция взяла под контроль крупнейшие города страны).

Политолог Кирилл Рогов предлагает социологическое объяснение: по его мнению, традиционно низкая явка на региональных выборах повышает роль двух-трех процентов активно оппозиционных избирателей, доля которых от числа приходящих на участки оказывается довольно велика. Именно так случилось на выборах мэра Москвы в 2013 году, когда при явке в 32% основатель «Фонда борьбы с коррупцией» Алексей Навальный, по официальным данным, набрал больше 27% (у Сергея Собянина 51%). В 2014-м на выборы депутатов Мосгордумы пришли чуть больше 20% москвичей, но тогда оппозиция не вела такой активной кампании.

В начале июля 2019 года исследователи из государственного ВЦИОМа заявили, что за кандидата от «несистемной оппозиции» готовы поставить подпись лишь 6% москвичей. Однако тогда же «Левада-центр» провел собственную социологический опрос в 45 округе, где выдвигал свою кандидатуру Яшин. По итогам исследования, оппозиционер уверенно лидировал, причем на втором месте был кандидат от ЛДПР Никита Березин и лишь на третьем — проректор Высшей школы экономики Валерия Касамара, которую неформально поддерживает мэрия.

По 43 округу, где кандидатуру выдвинула Соболь из ФБК, должна была баллотироваться директор московского Центра паллиативной помощи, учредитель фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер. Сторонники Соболь обвинили Федермессер в работе на московские власти (о том, что мэрия серьезно рассчитывала на Федермессер, говорили источники «Медузы» в правительстве Москвы); в итоге она сняла свою кандидатуру. Из конкурентов у Соболь остались Сергей Митрохин, бывший футболист Дмитрий Булыкин (его подписи тоже забраковали) и режиссер Андрей Соколов, который возглавляет региональный штаб Общероссийского народного фронта в Московской области.

Профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Григорий Голосов писал в статье для The New Times, что, хотя основным способом прекращения авторитарных режимов в длительной исторической ретроспективе служат перевороты (35%), выборы стоят на втором месте (25%). При этом он отмечает, что реальная причина состоит в ослаблении режима, которая и делает возможным провальное для власти голосование. Не допуская оппозиционных кандидатов, власти пытаются скрыть свои проблемы, пока они не стали очевидны. Правда, в построениях Голосова речь, прежде всего, идет об общенациональных выборах.

Эксперты также отмечают: власть который год не допускает к выборам различного уровня кандидатов «несистемной оппозиции», чтобы не фальсифицировать итоги голосования. Все депутаты-оппозиционеры из предыдущих созывов московской думы — от Бунимовича до Клычкова — представляли политические силы, участвующие в федеральной политике. При этом никогда прежде независимые политики не шли в Мосгордуму такой мощной группой, как в 2019-м. Вероятно, власть не была готова к такой ситуации — и это еще одна причина, по которой кандидатам удалось привлечь к своему снятию столь серьезное внимание общества.

Впрочем, недопуск «несистемной оппозиции» нельзя назвать универсальным правилом московской политики. Алексей Навальный участвовал в мэрских выборах в 2013 году — и показал убедительный результат. А оппозиционная коалиция «Объединенных демократов» победила в нескольких округах на муниципальных выборах в 2017-м.