Ультрапутинист против Путина Бывший глава Чувашии Михаил Игнатьев, уволенный за «утрату доверия», подал в суд на президента. Вот его история

Бывший глава Чувашии Михаил Игнатьев — первый российский чиновник, который пытается через суд оспорить свое увольнение по причине «утраты доверия» со стороны президента Владимира Путина. Должности Игнатьев лишился в январе 2020 года после двух скандалов: сперва он призвал «мочить» блогеров и журналистов, которые хвалят западные страны, а потом потребовал, чтобы сотрудник МЧС прыгал за ключами от служебной машины. Спецкор «Медузы» Андрей Перцев рассказывает историю бывшего чиновника, решившего судиться с Путиным.

Иск Михаила Игнатьева к президенту Верховный суд получил неделю назад — 20 мая. В нем Игнатьев оспорил указ о своем увольнении и потребовал предоставить ему дополнительные льготы и соцгарантии, положенные бывшим главам регионов, в том числе пожизненное ежемесячное содержание в размере 75% от заработка на посту главы региона. По последней декларации о доходах, доход Игнатьева за 2018 год по основному месту работы с учетом неиспользованных отпусков за четыре года составил 5,4 миллиона рублей. Этих выплат Игнатьев лишился, так как был уволен с формулировкой «в связи с утратой доверия президента РФ».

Суд принял иск к производству и назначил заседание на 30 июня — но отклонил требования относительно льгот. Также Верховный суд послал Путину копии искового заявления. Представитель президента может направить свои возражения в суд до 22 июня. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков уже отказался комментировать иск Игнатьева: «Это сейчас для нас не является главным вопросом».

Никаких комментариев самого Игнатьева также не последовало, а 27 мая выяснилось, что бывший глава Чувашии госпитализирован с двусторонней пневмонией. По данным телеграм-канала Mash, с 7 мая Игнатьев находится в реанимации петербургского медицинского центра имени Алмазова на аппарате экстракорпоральной мембранной оксигенации (ЭКМО). 

«Медузе» не удалось связаться с женой Михаила Игнатьева. Однако, по словам политического юриста Олега Молчанова, ничего необычного в подаче иска во время нахождения истца в больнице нет: в таких случаях иск по доверенности подает юрист.

«Президентом стал деревенский мужик»

Михаил Игнатьев занял свой пост в 2010 году — до этого он восемь лет занимал должность министра сельского хозяйства Чувашской республики. Близкий к администрации президента собеседник «Медузы» вспоминает, что Игнатьев возглавил республику почти случайно. По его словам, в 2010-м Кремлю нужно было убрать из региона президента республики (тогда должность главы региона называлась так) Николая Федорова. Он руководил Чувашией с 1990-х годов и был одним из «губернаторов-тяжеловесов», тогда как Кремль пытался заменить их на более управляемых чиновников, которые бы полностью зависели от Москвы.

Источник «Медузы» подчеркивает, что Федоров не хотел уходить с поста и пытался сохранить влияние в регионе, продвигая в качестве своей замены главу правительства республики Нину Суслонову. «Игнатьев тоже был в тройке [кандидатов], но скорее как представитель чувашской национальности. Федоров верил в назначение Суслоновой», — говорит он. 

Глава юридической службы правозащитного проекта «Апология протеста» Алексей Глухов (живет в Чувашии) вспоминает, что в республике «все были в шоке» от назначения Игнатьева. «Президентом стал министр сельского хозяйства, бывший директор колхоза, закоренелый деревенский мужик. Он пытался разыгрывать фишку, что он свой чувашский парень, говорил на чувашском, давал пресс-конференции на родном языке. Потом, видимо, сверху ему сказали — заканчивай ты это. Он стал ориентироваться на Москву, повторять за ней, постоянно упоминать Путина», — добавляет Глухов.

Для Николая Федорова назначение Михаила Игнатьева тоже стало неприятной новостью. Бывший глава республики почти сразу принялся открыто противостоять своему преемнику. В 2012 году Федоров (на тот момент занимал должность федерального министра сельского хозяйства) написал Игнатьеву письмо, в котором заявил, что республика плетется «в хвосте» среди российских регионов по темпам экономического роста.

«В Чувашии за 2010–2011 годы не построено ни одного общеобразовательного учреждения, хотя ранее, в 2000–2009 годах, ежегодно в среднем вводилось порядка 1400 ученических мест. Кроме того, в 2011 году не построено ни одного детского дошкольного учреждения. Указанные факты свидетельствуют о неподготовленности руководителей соответствующих министерств и ведомств к реализации государственных программ и мероприятий», — критиковал нового чувашского главу Николай Федоров.

Уже тогда местные политики сочли Михаила Игнатьева «хромой уткой». «Я рассматриваю три варианта развития событий. Михаил Игнатьев уйдет сам, его „уйдут“ или заведут на него уголовное дело», — говорил лидер чувашского отделения ЛДПР Андрей Кулагин в 2012 году.

В пользу этого мнения говорили и курьезные ситуации, в которые постоянно попадал Игнатьев. Например, весной 2012 года он назвал Дмитрия Медведева (тогда президента России) «Василием Петровичем» — во время очной встречи в Кремле. А в 2014-м местные СМИ обнаружили «тайную сауну» в доме правительства республики. В итоге депутаты регионального парламента от КПРФ, ЛДПР и «Справедливой России» начали собирать подписи за отрешение Игнатьева от должности.

Несмотря на скандалы, Игнатьев доработал до истечения срока полномочий в 2015 году и получил санкцию от Кремля на участие в новых выборах главы региона. Уже тогда в кремлевском внутриполитическом блоке обсуждалась замена главы Чувашии: один из высокопоставленных единороссов в беседе с корреспондентом «Медузы» жаловался на «плохое знание русского языка и чудаковатость» Игнатьева. Но в итоге в администрации президента решили придерживаться общей линии — тогда большинство глав регионов получили санкцию на участие в кампании.

Чтобы обеспечить Игнатьеву победу в 2015 году, Кремлю пришлось устранять из бюллетеня сильных конкурентов. Например, главе республиканского отделения «Справедливой России», депутату Госдумы Анатолию Аксакову предложили пост главы парламентского комитета по экономической политике взамен на отказ от участия в выборах — тот согласился. Справороссов вместо Аксакова представлял депутат законодательного собрания Олег Николаев, получивший 14,7% голосов. Михаил Игнатьев набрал 65,5%.

«Он был объективно странным, чудаковатым человеком, но искренним чудаком. Например, Игнатьев бегает по утрам, он не хотел бегать один, с ним бегали чиновники — это яркий пример его поступков. Но окружение не говорило ему о странных поступках, делало вид, что так и надо», — объясняет «Медузе» глава чувашского штаба Навального Семен Кочкин.

«Мочить» журналистов и шутить над МЧС

На федеральном уровне об Игнатьеве заговорили 18 января 2020 года, когда в своем выступлении во время празднования в Чувашии Дня печати он призвал «мочить» журналистов и блогеров, которые критикуют власть и «пишут, как хорошо в Европе, как хорошо в Америке».

«Поэтому нужно четко обозначить — надо их мочить, как в народе говорят. Надо мочить. Рассказывать, откуда они приехали, с какими помыслами, где живут, где трудятся, на чем зарабатывают. Об этом нужно говорить. Я здесь никого не хочу воспитывать, просто когда искаженная информация, она в конечном счете отражается на тех, кто ее подает», — обрушился он на критиков России.

Через несколько дней Игнатьеву пришлось извиниться: «Смысл моей речи был в другом, но, как бывает обычно, все передернули и переиначили. Я всегда корректно относился к журналистам, которые объективно критикуют, корректно подают статьи. У тех, чьи чувства задел словом „мочить“, я — человек с доброй душой — прошу прощения».

В пресс-службе администрации региона тогда утверждали, что Михаил Игнатьев имел в виду людей, «которые называют себя журналистами, но преследуют единственную цель — дискредитировать власть».

Алексей Глухов предполагает, что этот эксцесс мог возникнуть из-за того, что Игнатьев действительно не очень хорошо владеет русским языком: «Русский язык для него не был родным. Он думает на чувашском, а потом переводит на русский, как и гугл-переводчик, его перевод давал сбои. Думаю, он искренне не видел ничего плохого в слове „мочить“».

Через несколько дней глава Чувашии попал еще в одну историю. 23 января во время церемонии вручения пожарным новых служебных машин он заставил сотрудника МЧС подпрыгивать за ключами от одной из них.

После того как видео с Игнатьевым и пожарным разошлось по СМИ, поведение губернатора осудил глава МЧС Евгений Зиничев. «Руководителю такого высокого ранга недопустимо вести себя подобным образом. А сотрудникам МЧС России нужно помнить, что они представляют ведомство, уважаемое не только в нашей стране, но и в мире, и вести себя соответствующе», — заявил он.

Михаил Игнатьев пытался оправдаться: «Я преисполнен глубочайшего уважения к этим мужественным людям [пожарным] и их труду, поэтому отвергаю все домыслы, слухи, сплетни и откровенную ложь о каком-либо моем непочтительном отношении к сотрудникам МЧС». Но 27 января его исключили из «Единой России», а через два дня Владимир Путин уволил чувашского главу из-за «утраты доверия».

«Уволили Игнатьева — все радовались», — описывает реакцию жителей республики Кочкин. Но уточняет, что «ненависти» к Игнатьеву в регионе не было: «Было понимание, что это странный мужик не на своем месте, который делает жизнь в регионе хуже».

«Ультрапутинист подает иск»

После увольнения Михаил Игнатьев никаких политических действий не предпринимал и исчез из публичного поля. Единственным исключением стало появление на публике на турнире по самбо в феврале 2020-го. «Тогда он сфотографировался с и. о. министра спорта республики, на следующий день министра уволили. Игнатьева вычеркнули из жизни», — констатирует Алексей Глухов.

Бывший руководитель департамента информации администрации Чувашии Михаил Вансяцкий, работавший с Игнатьевым, сказал «Медузе»: точно говорить о том, что министра спорта уволили за общение с бывшим главой, нельзя — но то, что «эти случаи произошли один за другим — факт».

Вансяцкий вспоминает, как Михаил Игнатьев попытался встретиться с новым врио главы республики Олегом Николаевым, однако успехом эта попытка не увенчалась. «Игнатьева не пустили даже на порог дома правительства. Мне кажется, так нельзя обращаться с бывшим руководителем республики. Хотя у новой администрации может быть свое мнение на это счет», — говорит он.

Сам Вансяцкий тоже лишился работы и обжалует свое увольнение из администрации в местном суде — он рассказывает, что уволены были и другие чиновники, работавшие с Игнатьевым. По его оценке, людям из «команды Игнатьева» теперь сложно найти достойную работу в регионе. «Мне не очень понятна фраза „команда Игнатьева“. Команды играют в футбол, а люди, работавшие в правительстве Чувашии и администрации главы республики, служили государству. Не Михаилу Васильевичу», — добавляет он.

Подачу иска к президенту Вансяцкий называет «нормальным шагом в правовом государстве»: «Человек уволен по сомнительному поводу, для него это вопросы жизненно важные, он ищет защиты в суде. Президент такой же гражданин страны. Михаил Игнатьев оспаривает правовой акт, подписанный президентом, он понимает, что его готовил не сам глава государства, ему принесли указ на подпись. Он отстаивает право на труд и на свое доброе имя».

И Алексей Глухов, и Семен Кочкин также считают, что Михаил Игнатьев, подав в суд на президента, совершил «искренний поступок». «Сейчас даже его противники говорят: да, у него есть яйца. Такой ультрапутинист подает иск. Бросить вызов президенту — это да! Хотя иск Игнатьева — это, скорее всего, не вызов, это спор по трудовым отношениям. Сейчас ему сочувствуют», — рассказывает Кочкин.

По мнению Алексея Глухова, бывший глава Чувашии хочет вызвать президента на разговор. «Пока Игнатьев в могилу не уйдет, он будет верить, что Путину неправильную информацию донесли враги: [Николай] Федоров, „Справедливая Россия“, Госдеп, [оппозиционер Алексей] Навальный. Иск — это еще одна попытка достучаться до Путина, Игнатьева лишили всех льгот госслужащего, а у него же инвалидность», — объясняет Алексей Глухов.

«Человек пострадал и борется за свои права!» — заявил «Медузе» депутат Госдумы от Чувашии, коммунист Валентин Шурчанов, добавив, что больше ему комментировать нечего.

Один из бывших чувашских чиновников, говоривший с «Медузой» на условиях анонимности, полагает, что последней каплей для Игнатьева могла стать критика его работы со стороны нынешнего руководства республики: Чувашию в качестве врио возглавляет проигравший Игнатьеву выборы Олег Николаев. «Несколько недель назад врио Олег Николаев выступил с заявлениями, что прежние руководители принимали неверные решения, хотя раньше выпадов не было», — указывает он.

Политолог Александр Кынев в свою очередь считает, что иск появился благодаря не только личной позиции и упрямству Михаила Игнатьева, но и общей ситуации в стране. «У членов системы проявляется внутреннее недовольство — в системе нет общих, единых правил. Она управляется в режиме ручного управления. Игнатьеву непонятно, почему его наказывают, другие губернаторы совершают поступки и похуже, а с них как с гуся вода. Иск больше говорит не о личных качествах Игнатьева, а о том, что система сыплется», — заявляет Кынев.

«Суд не может заставить доверять»

Михаил Игнатьев — 11-й губернатор, уволенный с формулировкой «в связи с утратой доверия». Однако его иск — первая при президентстве Владимира Путина попытка обжаловать увольнение губернатора по «утрате доверия».

Сразу две попытки оспорить остранение от должности были при Борисе Ельцине. В 1993 году двое глав регионов — Геннадий Купцов (Липецкая область) и Юрий Лодкин (Брянская область) — были уволены президентским указом, однако в документах утрата доверия как причина не указывалась. Купцов успешно обжаловал увольнение в суде, но решение исполнено не было: в области прошли новые выборы, их отменять не стали. Лодкину оспорить отставку не удалось.

Перспективы иска Игнатьева также вызывают сомнение, говорит политический юрист Олег Молчанов. В законе указано, что основанием для утраты доверия могут стать факты коррупции или конфликта интересов. Путин публично заявлял, что информации о коррупционных преступлениях Игнатьева нет. Однако Молчанов полагает, что Игнатьеву все же не удастся обжаловать увольнение — а сам процесс будет закрытым: «Суд не может обязать президента сохранить доверие — это психологическое понятие. Суд не может заставить кого-то доверять, любить, ждать. Поэтому в иске будет отказано».