Невидимая страна. Власть как манипуляция Максим Трудолюбов об истинном смысле опросов общественного мнения — и книгах, которые объясняют механизмы их работы

Результаты опросов общественного мнения становятся новостями, ориентирами государственной политики — такими, как рейтинг поддержки президента, — и популярными мемами («86%»). На их основании пишутся доклады и делаются глубокие умозаключения: ряды процентных показателей, сведенные в таблицы, мы привыкли считать выражением мнения общества и даже его портретом. Колумнист New York Times и редактор The Russia File Максим Трудолюбов размышляет о новой книге Григория Юдина «Общественное мнение, или Власть цифр», которая посвящена скрытым в этих опросах подвохах. А также рекомендует прочесть еще несколько книг на эту тему.

Массовые опросы — любимое орудие политиков и далеко не единственный инструмент социологии. Результат работы социологических служб — цифры, а власть любит цифры, поскольку они придают ее действиям ауру, с одной стороны, объективности, с другой — демократичности. Опросы — не только и даже не столько способ узнать мнение общества, сколько инструмент его формирования. Эту искусственную конструкцию — а не саму «волю» народа, если таковая вообще есть — опросы и отражают. Таковы некоторые из ключевых тезисов книги социолога Григория Юдина «Общественное мнение, или Власть цифр» — небольшой, полемической и похожей на манифест.

Те, кто формулируют вопросы, по сути, создают повестку дня, подталкивая людей к определенным темам, которых в их сознании до опроса не существовало. Задающие вопросы политики «навязывают нам не то, что думать, но то, о чем думать. Если мы о чем-то не знаем, то об этом и не думаем», — пишет Юдин. В своей книге Юдин предпринял попытку разобрать сегодняшние представления об общественном мнении на составные части и показать, что связь его изучения с опросами неочевидна.

Каждый день потребители информации сталкиваются с результатами того или иного вопроса и многие спрашивают себя: «К какой позиции отношусь я сам? Я вместе с меньшинством или с большинством?» Люди начинают думать, что разбивка, в которой, например, 75% граждан за что-то, 14% против чего-то, а 11% затруднились с ответом существовала до проведения опроса, в то время как на самом деле она этим опросом и сформирована, стремится показать Юдин. 

Само представление о том, что где-то есть заведомая реальность под названием «общественное мнение» связано с изобретенной Джорджем Гэллапом технологией репрезентативного опроса. Для Гэллапа опросы были политической технологией — в позитивном смысле, ведь в первой половине ХХ века технологии вообще воспринимались позитивно. Сам Гэллап называл опросы «перманентным референдумом» и считал, что они точнее выборов замеряют предпочтения избирателей.

Но и тогда и позже социологи не раз замечали, что общественное мнение невозможно свести к цифрам опросов. Юдин цитирует Пьера Бурдье, писавшего, что у людей может не быть готового мнения по тем вопросам, которые им задают, но может быть готовое мнение, по вопросам, которые им не задают. Люди могут по-разному понимать задаваемые вопросы в том числе в силу принадлежности к определенному социального кругу. «К примеру, высшие классы обычно лучше разбираются в политике и яснее понимают, что интересует опросную компанию, — пишет Юдин. — Низшие классы те же самые вопросы могут интерпретировать по-своему, не подозревая об их политическом смысле и последствиях». Да и вообще неправильно представлять общество как сумму изолированных индивидов, обладающих сформировавшимися мнениями по любому вопросу.

Такое видение общества больше всего выгодно государству, напоминает Юдин, ссылаясь, в частности, на Мишеля Фуко, писавшего о том, как с помощью полицейского надзора «народ» превращается в «население» — то есть в то, на что можно влиять с помощью образования, кампаний, убеждения. 

Заслуга автора в том, что он обобщил в небольшой книге многие из известных претензий к абсолютизации опросов и злоупотреблению ими в политике. Опросы общественного мнения действительно так прочно связались в сознании большинства с изучением общества, что задуматься о том, что это за технология, действительно есть смысл. Вооружившись этой книжкой, можно со всей ясностью увидеть, что публичная повестка дня есть объект целенаправленных манипуляций со стороны государственных медиа и так называемых «лидеров общественного мнения» разной степени ангажированности. Российская правящая группа — при всем ее авторитаризме, закрытости и полицейщине — управляет, точнее манипулирует, не страной и не обществом, а тем, что она видит в цифрах опросов. 

Одна из ключевых претензий к опросам — сильно выросшая за последние годы доля тех, кто не отвечает на вопросы. Если в 1990-е годы интервьюерам удавалось получить ответы от 80% тех, к кому они обращались, то сейчас доля ответивших колеблется от 8% до 15% (данные «Левада-центра»). Самое интересное в изучении российского общества — это узнать, что там, на «темной» стороне происходит. Очень полезно осознать, что если опросы — это «зрение» государственной системы, то, учитывая вышесказанное, видит система плохо. У граждан, которые чувствуют себя не представленными ни в результатах опросов, ни в результатах выборов, наверняка есть желание выразить недовольство этим обстоятельством и это желание наверняка себя так или иначе проявит.

Претензии Юдина к опросам — политические и философские, скорее, чем технические. Сами профессионалы опросной индустрии хорошо осведомлены об ограничениях своего инструмента. «Странно предполагать, что социологи не знают, с какими проблемами и ограничениями связаны опросы, — объясняет мне социолог Левада-центра Ольга Караева. — Например, экономисты тоже используют упрощенные модели (homo economicus) для анализа хозяйственных отношений. Опросы для исследователей выступают лишь как инструмент для описания действительности. Социологи, работая в опросных компаниях или академии, не имеют самоцелью получения каких-то отдельных цифр — основная работа исследователя происходит до и после проведенного опроса. Количественные опросы позволяют посмотреть на соотношение разных мнений, понять механизмы их формирования и распространенность среди разных социальных групп».

В книге, стремящейся вернуться к основам представлений об общественном мнении, очень важно было бы видеть аргументы всех сторон. Но мощный напор языка левой мысли, с которым российская читающая публика не очень знакома, может увести читателя в сторону. В идеале, в книге с просветительской задачей было бы важно увидеть всю дискуссию, со всеми ее сторонами, пусть и представленными на самом базовом уровне.

Григорий Юдин. Общественное мнение, или Власть цифр. — СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2020. 

Что еще об этом почитать 

1. Ноэль-Нойман Э. Массовые опросы: введение в методику демоскопии. М.: Прогресс, 1978

Исследователь коммуникации Элизабет Ноэль-Нойман, автор термина «спираль молчания», после войны основала первую немецкую организацию по исследованию общественного мнения. В этой классической книге — об истории опросов, о методах и, в частности, о недоверии, с которым этот инструмент был встречен в первое время после своего появления.

2. Рейбрук Д. Против выборов. М.: Ад Маргинем Пресс, 2018

Бельгийский публицист, автор нескольких бестселлеров Давид ван Рейбрук попытался разобраться в причинах разочарования в демократии и нашел ее в проблеме политического представительства. Мировая практика последних 200 лет оставила из множества видов демократии одну только представительскую, которая сегодня доведена до абсурда: пропасть между народом и его депутатами стала слишком огромной. Между тем одна из основ демократии — в том, что управляемые всегда должны быть готовы стать управляющими. Рейбрук предлагает вернуться к практике республик прошлого — античных и средневековых — в которых магистраты и чиновники выбирались по жребию.

3. Kuran T. Private Truths, Public Lies. The Social Consequences of Preference Falsification. New York: Harvard University Press, 1997

Тимур Куран, автор термина «фальсификация предпочтений», проанализировал поведение лидеров общественного мнения — журналистов и публичных интеллектуалов в авторитарных и тоталитарных государствах и написал книгу «Частная правда, публичная ложь» — о том, почему люди говорят то, что не думают и не говорят то, что думают. На русском языке есть хорошее интервью с Кураном, сделанное социологом Денисом Волковым.

4. Батыгин Г. Лекции по методологии социологических исследований. Учебник для высших учебных заведений. М.: РУДН, 2007

Замечательные лекции о методологии социологических исследований — в помощь и тем, кто хочет понять, как устроена работа исследователя и тем, кто сам является исследователем. Речь в книге в основном о теории и дискуссионных вопросах, но изложены они качественно и доступно.