Лагерь, которого нет Как тысячи мигрантов из Узбекистана застряли в поле в Самарской области. Репортаж «Медузы»

На российско-казахстанской границе застряли тысячи мигрантов из Узбекистана. Оставшись без работы в России, они хотели уехать домой через Казахстан, но там ужесточили ограничения из-за ухудшения ситуации с коронавирусом. И мигранты оказались в чистом поле в 37-градусную жару — без еды, воды и денег. По просьбе «Медузы» самарская журналистка Мария Шестерикова отправилась на границу области, где находится стихийный лагерь мигрантов, и поговорила с его обитателями.

«Мы просто хотим домой»

Стихийный лагерь граждане Узбекистана разбили на границе Самарской и Оренбургской областей — у поселка Маштаков, недалеко от пункта пограничного контроля с Казахстаном. Дальше их не пустили: в Оренбургской области сложная ситуация с COVID-19. Как только корреспондентка «Медузы» подъезжает к стихийному лагерю, машину облепляет толпа мигрантов в надежде, что им привезли еды и воды. Они стоят прямо на трассе и «ловят» машины, которые периодически сбрасывают им продукты. Как только понимают, что у нас ничего нет, теряют интерес и идут сторожить другие попутки.

Всего здесь около тысячи с лишним человек, среди них — дети и беременная женщина. Кто-то попытался пересечь границу на машинах и автобусах, им проще: хотя бы есть где спать. Остальные для того, чтобы хоть как-то спастись от жары, построили шалаши из веток и листьев и накрыли их простынями и покрывалами, прямо на траву постелили ковры. 

— Я здесь уже неделю. А некоторые здесь 20 дней, месяц. Вы попробуйте здесь хотя бы 20 минут провести. Как я сюда попал? Как и все остальные. Коронавирус, карантин. Я работал в Москве, меня уволили из-за вируса. Я хотел домой, в Узбекистан. И приехал сюда. Там, в Москве, у меня ни зарплаты, ничего, — разводит руками Улугбек.

Фамилии жители лагеря не называют, да и фотографируются неохотно. «Мы боимся последствий, поэтому не нужно этого».

Рядом с лагерем — со стороны Оренбургской области — стоит кордон: пограничная служба, МВД и Росгвардия.

— Нас не пускают, — продолжает Улугбек. — Мы стали заложниками. Возвращаться нам некуда, а домой нельзя. Вокруг нас вон стали с автоматами и дубинками. Зачем они? Мы просто хотим домой. Работы нет, денег нет, жилья нет. Дома наша семья. Как они там живут? Что они едят? Мы вообще ничего не знаем. Телефон не работает, связи здесь нет, поле.

Туалет в поле, стирать в бутылках

В этот момент к лагерю подъезжает бойлер с водой. Едва увидев машину, мигранты берут пятилитровки и наперегонки бегут набирать воду. Ее привозят два раза в день. Это вода бесплатная, «государственная»: ее организовала администрация Большечерниговского района, на территории которого и стоят мигранты. Иногда воду привозят частники и продают по три рубля за литр.

На вопрос «Как же вы тут моетесь?» жители лагеря пожимают плечами.

— Воды нет, все грязные, одежда грязная, — рассказывает Зуля Якубова (фамилия изменена по просьбе героини репортажа — «Медуза»). Одна из «лагерных» женщин в этот момент пытается отстирать белье в пятилитровке с вырезанной серединой.

Зуля тоже приехала из Москвы: девушка работала в ресторане, но он закрылся. Оставшись без денег и работы, она решила уехать домой. На границе она уже 10 дней.

— Среди наших прошел слух, что можно уехать домой через Казахстан. Мы и приехали. Вечером вообще тяжело, сидишь плачешь от бессилия. Мужиков много, женщин мало. Что есть, не знаю. Мужики вечерами пьяные — никогда не знаешь, что будет. Страшно. Все мужики уже голодные. Что будет с женщинами? Я тут совсем одна, без семьи. Мы просто здесь сидим и ждем, когда Казахстан откроет границы, вообще нет никакой ясности, — плачет Зуля.

С едой ситуация сложная. Периодически от администрации выдают сухой паек — на ужин. В основном с продуктами помогают проезжающие фуры. Водители (чаще всего тоже из Узбекистана) останавливаются и выгружают хлеб, воду, овощи, иногда даже арбузы и дыни. Те, у кого остались деньги, ездят за продуктами в райцентр — в Большую Черниговку. Деньгами и продуктами снабжают и местные. 

Джамила до пандемии занималась пассажирскими перевозками, ездила на автобусе из Москвы в Узбекистан. На границе она уже 15 дней. Живет Джамила в багажном отсеке автобуса — это считается привилегированным местом. Пол застелен покрывалами, лежат подушки, внутри даже есть сквозняк.

— Братишка присылает деньги, мы на них ездим в поселок в магазин за 15 километров отсюда. Больше выхода нет, что теперь? Такая ситуация первый раз у нас, хотя мы уже 20 лет в Москве… Здесь есть ребята без копейки денег. Мы помогаем им чем можем: казан купила, хлеб привожу, воду. Готовим. Мы же все люди, — улыбается Джамила.

Готовят в основном на костре в казанах, огонь разводят прямо посреди шалашей. За лагерем уже образовалась свалка. Туалета здесь нет. Его выкопали на другой стороне от лагеря и огородили белой простыней: видно издалека.

«Живем как бомжи»

Мигранты живут друг у друга буквально на головах: ни о какой социальной дистанции и уж тем более о масочном режиме речи не идет. В масках ходят буквально несколько человек.

Рашиду 59 лет, он работал дворником в Москве, но в конце апреля заболел.

— Аппетита не было, голова болела. Сказал начальнику, что у меня сил нет, работать не могу. Мне скорую помощь вызвали. Врачи сказали: «Что вы нас вызвали? Обычная головная боль». Пошел в общагу, но меня переселили в отдельный вагончик. Две недели я там лежал. Мне давали продукты и лекарства, но врач ни разу не приходил. Так и не знаю, что со мной было, — объясняет Рашид.

Мужчина в лагере с 20 июня. История такая же, как и у большинства: услышал от сограждан, что границы Казахстана откроют, приехал на пограничный пункт и остался.

— Так и живем как бомжи, даже хуже. Домой хотим. Там работы нет, приехали в Россию. А теперь не можем попасть обратно. Жена в коме лежит в Узбекистане, два раза сердечный приступ у нее был. С ней нужно быть рядом, я из-за этого домой собирался. Да и на пенсию мне пора уже. У меня внучка родилась, я ее не видел ни разу, — признается Рашид.

Медиков рядом с лагерем нет.

В лагерь не пускают мужья

Это уже третье скопление мигрантов на границе с Казахстаном. Первые разы всех вывезли специальным транспортом из Узбекистана, сейчас так сделать пока не получается. 1200 человек застряли в Большечерниговском районе Самарской области, еще 747 мигрантов — в Бузулукском районе Оренбургской области, тоже недалеко от границы с Казахстаном.

8 июля губернатор Самарской области Дмитрий Азаров встретился с Чрезвычайным и Полномочным Послом Республики Узбекистан в России Ботиржоном Асадовым. Информацию об этой встрече опубликовало местное СМИ, учредителем которого является правительство Самарской области.

— Правительство Самарской области держит ситуацию на особом контроле и оказывает максимальную поддержку людям. В трех километрах от райцентра развернут пункт временного размещения. Палаточный лагерь установлен по всем санитарным правилам, организован подвоз воды, на месте работают медики, — говорится в сообщении.

Как выяснилось, палаточный лагерь МЧС действительно существует. Вот только в нем почти никого нет.

— Сейчас в палаточном лагере живет 29 женщин-мигрантов. Приезжали медики 9 июля, осмотрели всех, проконсультировали. Остальные не хотят переселяться. Есть женщины, которые готовы уйти в лагерь МЧС, но их не пускают мужья. А слово мужа у нас — закон. Люди не хотят об этом ничего слышать, они просто хотят домой. Думают, что если они уйдут в палаточный лагерь, границы так и не откроют, — объясняет глава регионального отделения Всероссийского конгресса узбеков и граждан Узбекистана Дильфуза Сабирова. 

По словам Сабировой, администрация губернатора предложила мигрантам временно трудоустроиться. Чиновники были готовы помочь с оформлением патента на работу, но иностранцы отказались. 

— Когда эта ситуация закончится, неизвестно. Здесь ничего не зависит ни от России, ни от Самарской области. В Казахстане сейчас очень сложная ситуация по коронавирусу. Пока карантин действует до 20 июля, а как там у них будет дальше, посмотрим. Сейчас мы уговариваем всех вернуться в свои регионы — в Москву, Московскую область, в Санкт-Петербург, — прокомментировала «Медузе» руководитель управления национальной и конфессиональной политики департамента внутренней политики администрации губернатора Самарской области Надежда Осипова.

Посольство Республики Узбекистан в Российской Федерации опубликовало на официальном сайте следующее сообщение (орфография и пунктуация сохранены, — прим. «Медузы»):

«По нашим данным, в последнее время в социальных сетях и популярных мессенджерах распространяются ложные сообщения о том, что якобы граница между Российской Федерацией и Республикой Казахстан открыта и гражданам Узбекистана, находящимся в РФ, можно вернуться на Родину через территорию Казахстана. Кроме того, отдельные лица, занимающиеся частным извозом, рассылают объявления о наборе и трансфере людей до российско-казахстанской государственной границы, обещая „помочь“ с пересечением границы.

Убедительно просим не поддаваться подобным провокациям. Сообщаем, что карантинные меры, в том числе ограничения по въезду, введенные как в России, так в Узбекистане и Казахстане остаются в силе.

Подчеркиваем, что в условиях пандемии коронавирусной инфекции повышенное скопление граждан повышает риски заражения вирусом, особенно людей в группе риска (пожилые, больные, люди с хроническими болезнями)»

Пока корреспондентка «Медузы» работала на месте событий, в лагерь приехали представители посольства Узбекистана в Российской Федерации. Беременную женщину и женщин с детьми все-таки уговорили разместиться в гостинице в селе Большая Черниговка за счет районной администрации.