В тридцатые Северный речной вокзал был портом пяти морей, в девяностые — рынком и ночным клубом. Теперь его отреставрировали Сколько это стоило? И хорошо ли получилось?

В начале сентября в Москве открылся отреставрированный Северный речной вокзал — большое здание, похожее на корабль, которое в 1930-е было одним из символов города, в 1990-е пришло в запустение, а к 2010-м начало крениться. Авторы проекта сохранили его оригинальный облик — от цвета стен до плафонов внутри. Однако основные траты пришлись не на восстановление памятника архитектуры, а на обустройство парка вокруг самого вокзала. «Медуза» рассказывает, за что историки архитектуры могут покритиковать обновленный вокзал — и почему проект все-таки можно считать удачным.

Северный речной вокзал появился на берегу Химкинского водохранилища в 1937 году. Масштабное сооружение похоже на корабль: три яруса открытых галерей напоминают палубы, а центральный шпиль — трубу. Вокзал стал ключевым и самым крупным сооружением Канала имени Москвы (до 1947 года — канал Москва — Волга), который должен был решить проблему с водоснабжением столицы и сделать Москву-реку судоходной. Соединившись с Волгой, Москва получила звание «порта пяти морей», а вокзал фактически стал речными воротами города. Отсюда можно было доплыть до Белого, Балтийского, Азовского, Черного и Каспийского морей. 

В те годы в здании располагались билетные кассы, залы ожидания, почта, телеграф, кафе, ресторан, парикмахерская, детская комната и служебные помещения. В девяностые объемы речных перевозок сократились и вокзал пришел в упадок несмотря на присвоенный в 1987 году статус памятника. В разное время его приспосабливали под рынок, склад мебели и ночной клуб. Ко второй половине нулевых фасады и плитка разваливались, кровля протекала, а на балконах выросли кусты. Здание начало крениться, к 2010 году его признали аварийным и закрыли.

Реставрация

Весной 2015 года в госпрограмме «Развитие транспортной системы Москвы» появился пункт о реконструкции Северного речного вокзала и порта. В закрытом конкурсе на право провести работы участвовало восемь компаний. Победителем в конце 2016 года стало ООО «Инженерная геология исторических территорий» («ИГИТ»).

В разговоре с «Медузой» представитель «ИГИТ» и главный архитектор проекта Константин Беляев рассказал, что им удалось отстоять идею реставрации, а не реконструирования вокзала — сейчас он выглядит именно так, каким его задумал советский архитектор Алексей Рухлядев. Первые полгода компания занималась исследованиями и готовила проектную документацию, активная фаза работ началась в декабре 2018 года. 

Канал имени Москвы строили заключенные Дмитровского исправительно-трудового лагеря, который находился в ведении НКВД, поэтому долгое время архивные документы были недоступны. Однако авторы проекта получили к ним доступ, благодаря чему они установили изначальную структуру здания, а также определили авторство проекта. Ранее соавтором архитектора Рухлядева нередко называли Владимира Кринского — они много работали вместе, в том числе над проектом Карамышевского гидроузла в составе канала. Однако на архивных чертежах, набросках и эскизах Северного речного вокзала подпись Кринского отсутствует.

Плафоны, самоцветы и копии дельфинов

Несмотря на плачевное состояние вокзала, в нем сохранились многие исторические детали: полы из брекчии на главных входах, оселковый мрамор во внутренней отделке, плафоны из нарезного хрусталя, деревянные элементы в гардеробной и часть дверей. Во время исследования в малом зале ожидания на втором этаже вокзала обнаружили живопись. По словам Беляева, реставраторам повезло: «В 1990-е людям, возможно, было лень штукатурить стены, и они просто закрыли их гипсокартоном». Остальные интерьеры также привели в первоначальный вид: отреставрировали потолочные росписи, панно, витражи с государственными гербами советских республик в главном холле, альфрейную роспись в кабинете директора вокзала. 

Часовой механизм на башне заменили на более современный, но на циферблат вернули оригинальные украшения — декоративные накладки в виде солнца. Беляев рассказывает, что их нашли за колоннами на ярусе башни. Кроме того, реставраторы сохранили все изначальные элементы в выдвижном механизме шпиля. С помощью него с началом навигации поднимали пятиконечную звезду. Саму звезду накрыли металлическими накладками, а закрепленные на ней символы серпа и молота с уральскими самоцветами полностью перебрали. Камни почистили и частично заменили — из 731 камня было утрачено десять, еще семь заменили из-за плохого состояния.

Фонтаны в боковых галереях вокзала оформлены тематически: северный украшен скульптурными группами полярных медведей и птиц, южный — дельфинами. Фигуры животных нужно было изготавливать заново, однако скульптурные копии дельфинов обнаружились в подсобке под главной лестницей вокзала. Еще одну копию и чертежи предоставили потомки скульптора-анималиста Ивана Ефимова. 

Другим открытием во время расчистки вокзала стали металлические каркасы для стеклянных полов на первом этаже и закладные отверстия, с помощью которых должны были держаться эти конструкции. Беляев объясняет, что это решение — прозрачный пол — позволило бы естественному свету проникать на цокольный этаж. Судя по чертежам, потолки в здании тоже должны были стать стеклянными, но в 1930-е от этого отказались в пользу плоской «крыши-террасы» с зоной отдыха и фонарями-ландышами. Поскольку эти решения планировались только в изначальном проекте и не были реализованы, их не стали воплощать и при реставрации.

Фасады 

Внешнюю отделку вокзала поменяли целиком: окна пришли в негодность, балюстрады были полностью разрушены за исключением в двух фрагментов в лоджиях. До нынешней реставрации вокзал обновляли накануне летних Олимпийских игр 1980 года, но качество тех работ было низким, так что реставраторы исправляли и это. Изначально фасад покрывала терразитовая штукатурка; Беляев объясняет, что с этой отделкой сложно работать, и в советское время ее не стали восстанавливать, а просто закрасили стены краской. При этом цвет не совпадал с оригинальным колористическим решением, и поэтому последние 40 лет здание было сине-серым. Сейчас фасаду вернули и первоначальную светло-серую гамму, и оригинальную фактуру. 

В разговоре с «Медузой» искусствовед и историк архитектуры Анна Броновицкая сказала, что эту часть проекта можно было сделать лучше: «В отделке использован характерный для конца 1920-х и 1930-х годов материал — терразитовая штукатурка с добавлением каменной крошки. На нее нанесен рисунок в виде деления на квадры. Мне кажется, он получился грубоватым, если сравнивать с аналогами, где сохранилась подлинная отделка, — например, со зданием Центрального телеграфа».

Броновицкая отмечает и другие мелкие недочеты: «Чуть-чуть криво повешены светильники, чуть-чуть недоработана фактура материалов. Также не совсем удачно подобрано искусственное освещение. Неприятный оттенок искусственного света портит впечатление от интерьеров. Это легко исправить — современные лампы бывают разных оттенков спектра, и можно подобрать более подходящий». Однако все это, подчеркивает искусствовед, — мелочи в сравнении с тем фактом, что «здание отреставрировали и спасли».

«Самое проблемное при реставрации таких объектов — замена окон и дверей. Здесь это выполнено хорошо и очень деликатно. Окна заменили на современные и более утепленные, но сохранили и рисунок, и материал. В наружные рамы вставлено одинарное стекло, как и было задумано изначально. Внутрь встроены тонкие стеклопакеты, но это не бросается в глаза», — комментирует Броновицкая.

Бассейны с подогревом и кинотеатр

После реставрации в помещениях вокзала заработал офис туроператоров, ресторан «Волга-Волга» и экспозиция музея «Московский транспорт» — ее планируют менять раз в четыре месяца. Сейчас она посвящена роли вокзала в освоении Арктики — в 1930-40-е годы от него отправлялись не только суда, но и полярная авиация. В качестве напоминания об этом снаружи, возле главной лестницы, установлена реплика первого советского самолета-амфибии Ш-2.

На первом этаже вокзала открыт так называемый зал особого назначения, который в процессе стройки начали называть «кабинетом Сталина». Это небольшое помещение, где первые лица государства проводили встречи или ожидали посадки. Там воссоздана обстановка 1930-х и планируются «какие-то очень камерные, не для широкой публики встречи» — об этом в интервью «Москвич Mag» сообщила директор музея «Московский транспорт» Оксана Бондаренко.

Реконструировали и соседний парк. Там воссоздали два исторических фонтана и установили один новый, отреставрировали скульптуры «Водный путь» и «Спорт», построили павильоны в стиле 1930-50-х годов. Со стороны набережной перед зданием появился искусственный ручей с латунными макетами вокзала и шлюзов Канала имени Москвы. 

К открытию 5 сентября в парке не успели доделать зону отдыха с тремя подогреваемыми бассейнами — ее откроют следующим летом. В дальнейшем на территории появятся рестораны и кинотеатр под открытым небом. К 2023 году над парком планируют построить канатную дорогу, которая свяжет берега Химкинского водохранилища и станции метро «Речной вокзал» и «Сходненская».

Кто занимался восстановлением и сколько это стоило

Реконструкция Северного речного вокзала и прилегающего парка обошлась московскому бюджету более чем в 4,7 миллиарда рублей (для сравнения: бюджет соседнего города Долгопрудный (116 тысяч жителей) на 2020 год составил 5,4 миллиарда рублей). Из них 1,3 миллиарда потрачено на реставрацию самого исторического здания. Еще 842 миллиона рублей потратили на ремонт причалов и инженерных коммуникаций. Таким образом, основные затраты — почти 2,6 миллиардов рублей — пришлись на благоустройство парка вокруг здания Северного речного вокзала.

По заказу «Мостранса» проект «ИГИТ» реализовала компания «Артстройтехнология». Прежде она никогда не занималась реставрацией исторических зданий. Основная специализация «Артстройтехнологии» — ремонт теплотрасс и благоустройство столичных кладбищ.

В 2020 году «Артстройтехнология», помимо реставрации здания Северного речного вокзала получила 1,04 миллиарда рублей от ГБУ «Ритуал», на благоустройство четырех кладбищ в Москве. По данным ЕГРЮЛ, владельцы компании — Сергей Томиленко и Александр Ушаков. Ранее оба бизнесмена владели охранной компанией ЧОП «Альфа — Хорс», которая охраняет московские кладбища.