Состояние отчаяния, понимаешь? Как двое армянских добровольцев две недели выбирались из окружения, а вся их страна в это время разочаровалась в России. Репортаж Лилии Яппаровой
Состояние отчаяния, понимаешь? Как двое армянских добровольцев две недели выбирались из окружения, а вся их страна в это время разочаровалась в России. Репортаж Лилии Яппаровой
Война в Нагорном Карабахе закончилась в ночь на 10 ноября — тяжелым поражением Армении. Подписанный при участии России и Азербайджана договор о прекращении огня стал для страны фактически капитуляцией. В предварительных списках погибших — больше полутора тысяч человек, еще несколько сотен пропали без вести. Многие из этих людей были гражданскими: они отправились на фронт добровольцами. Спецкор «Медузы» Лилия Яппарова съездила в Ереван и поговорила с бойцами, которые в последние недели войны вынуждены были отступать, отбиваться от засад и спасаться из окружения.
«Спрятаться было негде. Многих ребят убили»
В первый раз после ранения Армен Карапетян очнулся оттого, что кто-то пытался накормить его дикой ежевикой. В сознании он, потерявший много крови, пробыл всего несколько секунд. И человека с ягодами не узнал.
Спустя какое-то время доброволец армии Арцаха ненадолго проснулся от холода — и успел увидеть звездное небо. «А звезды днем не бывают», — попробовал ухватить ход времени Карапетян.
Кажется, в тот же день (Армен в этом не уверен) он невероятно долго — целых полчаса — держал во рту последний глоток. Тогда закончилась взятая в бой бутылка воды.
Из первых двух суток после ранения Карапетян не помнит больше ничего. «Я вообще ничего не представлял — знал только, что выхода нету, — с трудом формулирует он в разговоре с „Медузой“. — Жизнь проходила кадрами, частично: жена, дети. Я подумал, что все у меня заканчивается: умираю, короче. Не знал, что сделать, чтобы удержаться в жизни».
Потом Карапетян осмотрелся и понял, что лежит в поле, между кустом ежевики и то ли подбитым, то ли брошенным при отступлении армянским танком, за которым его спрятал сослуживец Левон Атанесян. «Я открывал глаза, когда меня поили водой и кормили ягодами, — вспоминает Армен Карапетян. — Левон собирал с этого куста ежевику и кормил меня».
За пару дней до ранения, к 13 октября, отряд Армена Карапетяна получил приказ об отступлении с позиций на юго-востоке Карабаха. Фронт удерживала только армянская пехота, подавляемая беспилотниками и артиллерией.
После начала боевых действий 27 сентября азербайджанская армия обозначила наступление на севере Карабаха и на юго-востоке — в районе города Физули; армяне ответили переброской туда подкреплений, которым удалось остановить противника.
Однако 2–4 октября армия Азербайджана прорвалась на крайнем юге — южнее Физули — вдоль иранской границы. Отбив сильную контратаку армян 4 октября, азербайджанские войска продолжили наступление вдоль границы и на север — к городу Гадруту, контролирующему вход в горные ущелья, по которым можно выйти прямо в центр Карабаха — к городам Шуша и Степанакерт. Гадрут после ожесточенных боев пал 13 октября; армянская оборона стала рушиться. Армии Карабаха просто не хватало сил, чтобы удерживать удалившуюся на сотню километров линию фронта.
После взятия Гадрута азербайджанцы продвинулись на север и на восток, выйдя с юга и запада в тыл большой армянской группировки, которая до этого две недели стойко обороняла Физули. Армяне — оставив часть техники — отступили из Физули на север. К концу октября азербайджанцы вышли на подступы к Шуше. 5–7 ноября город пал, что привело к поражению Армении в войне.
Азербайджанская армия продвигалась вглубь региона: из занятых на юге, обезлюдевших еще в 1990-е поселков министерство обороны страны публиковало почти беззвучные видеорепортажи. С падением стратегически важного города Гадрута азербайджанцам открылась дорога в самое сердце Нагорного Карабаха — к городам Шуша и Степанакерт.
Но сначала им надо было взять Физули на фланге наступления. «Мы держали [фронт], сколько могли, — вспоминает Армен Карапетян сражения на подступах с городу. — Ждали подкрепление, но ребята не смогли прийти на помощь».
Все как один сослуживцы Карапетяна называют его гражданским человеком: на фронт он отправился только с давним опытом срочной службы. До войны 40-летний доброволец водил такси. Из его машины часто звучал патриотический шансон Нерсика Испиряна, известного песнями «о справедливом армянском возмездии» — их еще называют «армянскими революционными». «Зов» музыки Испиряна и привел Карапетяна на передовую, убеждены его друзья-военные, с которыми поговорила «Медуза».
За спиной у отряда Карапетяна оставались Шехер, Азох, Туми — несколько сел, из которых еще не эвакуировали жителей. «Нам поступила информация от разведгруппы, что где-то был прорыв турецкий — с помощью „Байрактаров“ — и нас обошли. Тому, что осталось от войска, был дан приказ отступать до армянского батальона, который стоял в самом Физули», — вспоминает Карапетян.
Скоро стало понятно, что отступление до города невозможно: «Физули оказался уже закрыт азербайджанцами. Мы оказались в окружении — на передовой, которую противник уже перемолол». По отступающим войскам стреляли. «Был хаос, бил беспилотник, минометы, пушки, „Град“ тоже стрелял, — перечисляет Карапетян. — Эмоции — только выжить и не попасть в плен. Мы должны были отступать на север, но, не зная территории, пошли на юг. Прямо в самое пекло».
К моменту, когда бойцы поняли свою ошибку, путь к отступлению был отрезан противником. На тех, кто выходил из окружения, азербайджанские военные устраивали засады: в одну такую Карапетян и его группа попали 15 октября под Физули. Их колонна прошла в ущелье — и оказалась в кольце. «Сначала они нас пропустили [в ущелье], а потом начали убивать, — рассказывает Карапетян. — Спрятаться было негде. Многих ребят убили».
О том, что пуля попала в бедро и прошла почти до живота, Армен Карапетян узнал позже. В момент ранения было просто ощущение — Карапетян водит рукой по туловищу, — что «здесь все горит». «Нога сразу и разгорелась, и онемела — и боль пошла в сторону груди. И жжение, — Армен подбирает слова, — теплота такая».
Из ущелья Карапетян вышел вдвоем с Левоном Атанесяном. «Мы отстрелялись и после этого вышли через горы, — вспоминает Армен. — Я быстро отключился — Левон просто тащил меня, чтобы я там не остался».
За это время азербайджанские силы с юга продвинулись через горы вглубь Карабаха и начали операцию по захвату главных городов республики — Шуши и Степанакерта.
Армен очнулся окончательно, когда на поле, где они пряталась с Левоном, вышли наступающие азербайджанцы. «Они проходили мимо — целый отряд, — вспоминает он. — Я ждал, пока они все пройдут, но они все шли, и шли, и шли».
Спрятавшиеся у брошенного танка добровольцы притворились мертвыми. «Враги мимо проходили, разговаривали. Даже видели нас, но думали, что мы мертвые лежим у танка. И просто по счастливой случайности не поняли, что мы живые, — и не добили», — вспоминает Карапетян.
Карапетян убежден, что видел в поле турков. «Я слышал турецкую речь. Когда понял, что рядом никого, с гранаты кольцо сдернул, в руке зажал, — говорит он. — Чтобы в случае чего, если кто-то подойдет и меня потревожит, умереть с музыкой. Состояние отчаяния, понимаешь?»
27 октября журналисты проекта Wargonzo, отслеживающие военные конфликты, сообщили о переброске турецкого спецназа к границам Армении. 16 ноября они же выложили фотографии, сделанные бойцами армии обороны Арцаха на мартунинском фронте. У одного убитого офицера, утверждают в Wargonzo, был найден номерной боевой нож — из партии, выпущенной «по спецзаказу для элитного подразделения турецких „ренджеров“».
Ереван неоднократно заявлял об участии в боях в Карабахе турецкого спецназа. Баку и Анкара отрицают участие турецких войск.
Выбраться с поля им удалось только в ночь на 18 октября. «Мы поползли по-пластунски. Левон меня тащил, но я ему помогал», — вспоминает Карапетян. Перемещались больше суток — пока не заблудились в районе занятого противником Гадрута. Отчаявшись, Карапетян позвонил Марату Вердияну, с которым они в конце сентября вместе отправились на фронт.
Вердиян — отставной армянский офицер с застенчивой улыбкой и самоуверенным огоньком в глазах — говорит «Медузе», что после этого разговора перестал различать дни. «Я две недели телефон от себя не отпускал», — вспоминает Вердиян, просидевший все это время над картами региона.
Атанесяна и Карапетяна нужно было вывести не только из леса, но и из окружения. «Азербайджанцы все это время продолжали наступление — на следующую деревню, следующую деревню, следующую деревню, — рассказывает Марат Вердиян. — Армену с Левоном нужно было обойти эти деревни. Так что им были даны указания идти лесами и на дорогу не выходить, потому что противник был переодет в нашу форму и даже владел нашим языком: можно было спокойно попасть в засаду».
24 октября омбудсмен непризнанной Нагорно-Карабахской Республики Артак Бегларян заявил, что военные Азербайджана переодеваются в форму Армении. «В первую очередь азербайджанская сторона, вероятно, хочет ввести в заблуждение армянских военнослужащих и за счет этого добиться успеха», — сказал Бегларян.
Доброволец армии Арцаха Эмиль Африкян в разговоре с «Медузой» рассказывает, что азербайджанцы взяли форму с захваченных складов и из военных частей. «Поэтому мы начали на себя крест ставить: во-первых, защита веры, а во-вторых, чтобы различать [своих от противника]. На спине, на каске — или белой краской, или лейкопластырем, или бумажным слесарным скотчем. Турок никогда на себя крест не поставит, хоть он будет в нашей форме», — говорит он.
Силы армии Арцаха действительно помечали себя крестом. Армен Карапетян нанес его себе на бушлат. Обратит на эти метки внимание и корреспондентка азербайджанского телеканала СВС Эльмира Мусазаде при обходе бывших армянских позиций в Физули. «На армянской технике имеются вот такие опознавательные знаки, — скажет журналистка, указывая рукой на полустершийся крест на боку одной из подбитых зениток ПВО. — Эти кресты они ставят специально, чтобы отличать свою технику от другой».
За две недели Карапетян с Вердияном созвонились всего восемь раз, причем очень коротко. Остальное время держать телефон включенным Марат запретил: аккумулятора должно было хватить на всю дорогу. «Армен получал координаты, куда он должен выйти, — и выключал телефон. Как только они добирались, то звонили и получали новую вводную, — описывает предосторожности Марат. — Ни „привет“, ни „как ты“ — ничего лишнего. Я сразу спрашивал: „Что ты видишь?“».
По открытой местности они ползли, в лесах пытались идти. 20 или 21 октября вышли к брошенному при отступлении армянскому блокпосту: люди уходили в спешке, оставив воду и провизию. «Никто же за бутылкой воды не вернется под артиллерийский обстрел. Мы нашли там тушенку. Пир!» — довольно смеется Карапетян.
«Отступление — это еще не поражение», — в эти дни писал у себя в твиттере пресс-секретарь минобороны Армении Арцрун Ованнисян о положении на карабахском фронте.
Вскоре Армен и Левон стали терять представление о времени и отчаиваться: фронт слишком быстро передвигался на север и к центру Карабаха. «Куда бы мы ни выходили, кругом был противник, — вспоминает Карапетян. — Пока добирались до новой точки выхода [из зоны окружения], противник ее уже занимал. И так каждый раз». По пути время от времени натыкались на оставленные в окопах тела армянских и азербайджанских солдат.
В какой-то момент Карапетян отказался идти дальше. «Я не могу нормально по-русски это рассказать», — говорит он корреспонденту «Медузы». «Армен упал и сказал: „Я просто не могу идти — я должен сесть“», — продолжает за него Марат Вердиян. Они говорили об этом по телефону; это был единственный их разговор, который продлился дольше 10 секунд, вспоминает Вердиян.
«Я попросил их взять всю волю в кулак — даже пришлось накричать. Мат-перемат — военный метод такой воодушевляющий. В очень грубой форме я напомнил ему об обязанностях перед женой Эмилией, перед детьми, перед родителями и, в конце концов, перед друзьями», — рассказывает Марат.
«Марат мне сказал, что нужно вернуться [с войны]. И я подумал, что надо вернуться», — просто соглашается Армен.
21 октября премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что в войне наступил переломный момент. Сутки спустя бои начались уже на дорогах, ведущих в сторону города Шуша — краеугольного камня всей армянской обороны.
22 октября зампред комитета Госдумы по обороне Андрей Красов объяснил РИА Новости, что Россия не планирует военной операции в Карабахе и постарается сохранить дружественные отношения и с Арменией, и с Азербайджаном.
Примерно в это время выходящим из окружения добровольцам попался еще один окоп: без еды, но с боеприпасами. По два патрона Армен и Левон на всякий случай положили в карман: для себя и для последнего врага, которого им придется с собой забрать.
«Не суйтесь, никого Россия не поддержит»
За недели, в течение которых Армения терпела поражение в войне, Кремлю и российскому министерству иностранных дел несколько раз пришлось отвечать на вопросы, почему Россия, у которой в армянском Гюмри есть военная база, не помогает своему стратегическому партнеру и союзнику по Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ).
Россия и Армения входят в Организацию договора о коллективной безопасности, которая предусматривает помощь любому из своих членов, если он подвергнется внешней агрессии. Однако на этот раз военный союз не смог вмешаться, потому что война шла на территории Нагорного Карабаха, объяснил Путин.
«На территорию Армянской Республики никто не покушался. И это не давало нам никакого права принять прямое участие в боевых действиях», — заявил он. Даже подтвержденный удар Азербайджана по армянской территории 14 октября не стал для Москвы поводом вступить в конфликт на стороне своего партнера.
Все силы были брошены на переговорный процесс, объяснила представитель МИД Мария Захарова. Ввести войска не позволяли «международные законы», добавил Дмитрий Песков.
«Армения не чувствовала себя брошенной и забытой, и Россия сделала все, чтобы этого не было», — заверил журналистов Владимир Путин в эфире телеканала «Россия 24» уже после окончания войны.
В Ереване у «Медузы» не нашлось ни одного собеседника, который бы с этим согласился. «Россия могла бы поддержать, но Россия всегда опаздывает», — сказал «Медузе» раненный в последних боях войны доброволец армии Арцаха Эмиль Африкян.
Блокировали российские власти и частные попытки повлиять на ход боевых действий в Карабахе. Так, силовики не пустили в регион сразу несколько групп наемников, нарушив планы армянской диаспоры оказать военную поддержку армии Арцаха, утверждают собеседники «Медузы».
20 октября 2020 года одну из этих наемнических групп задержали в Москве перед посадкой на самолет в Ереван. Организатор командировки — бывший командир одного из отрядов ЧВК «Вагнер» — за несколько рейсов намеревался переправить в зону конфликта около 200 человек. Об этом «Медузе» рассказали семь собеседников — в том числе люди, близкие к координаторам и рядовым участникам поездки.
Оплачивала услуги наемников российская армянская диаспора, утверждают три собеседника «Медузы». «Диаспоре, которая здесь находится, из Армении сказали: „Ну-ка, ребятки, давайте деньги выделяйте и помощь какую-то“. Те решили вот таким образом помочь и отправить туда людей», — объяснил бывший сослуживец одного из задержанных.
Однако собравшихся в командировку в Карабах мужчин сначала задержали «СОБР с ОМОНом», а потом допросили в ФСБ — и даже «поставили на учет» в спецслужбе, рассказал «Медузе» знакомый одного из членов группы. Причины таких действий российских силовиков очевидны всем собеседникам «Медузы». «[Сотрудники ФСБ] им сказали: „Не суйтесь, никого Россия не поддержит, никого мы туда не отправляем“», — говорит бывший сослуживец одного из задержанных.
Бывший сослуживец одного из задержанных рассказал «Медузе», что перед вылетом наемников поселили в «армянском хостеле» в Подмосковье. «Собрали, разместили, начальство приехало, которое должно было быть там их командирами, — и утром, в пять утра [перед вылетом], их всех приняли. Приехал СОБР с ОМОНом, взяли их и в ФСБ всех отвезли. Хотя даже рюкзаки их уже улетели в Ереван», — пояснил источник. ФСБ и Росгвардия не ответили на вопросы «Медузы» об этом задержании.
Другой собеседник «Медузы», с которым представители диаспоры связывались вскоре после начала боевых действий в Карабахе, подтвердил, что они пытались собрать группу российских наемников. «Делегаты от армян бегали по всей Москве, высунув язык: хотели купить бронежилеты и каски шестого уровня защиты по цене трикотажных маечек, упирая на то, что мы ж „союзники“, — рассказал источник. — И хотели какую-то армию русских солдат [собрать] за три копейки. Ну, торгаши — сама понимаешь, кого они в итоге набрали».
Обращались представители диаспоры и к «Союзу добровольцев Донбасса» (СДД), члены которого нередко участвуют в неофициальных боевых действиях за рубежом. «Но даже на „Союз“ они выходили через маргиналов, которых туда [в помещение СДД] побухать не всегда пускают, — рассказывает со смехом близкий к „Союзу“ собеседник. — С серьезными людьми они не общались. Я знаю тех, кто подписался [на командировку], и могу тебе сказать, что это не лучшие люди».
Близкий к организаторам поездки собеседник «Медузы» объяснил, что группу наемников решили организовать, так как в ходе войны в Карабахе стало ясно: «Азербайджан уничтожает Армению». «Армения воюет как будто из 1956 года, а Азербайджан — на самом деле Турция — все-таки современно: „джойстиками“ [дронами] по нам работают и только операторов меняют», — пояснил он.
Первым рейсом в Карабах должны были улететь до 60 наемников, которые согласились воевать за 250 тысяч рублей в месяц, рассказали источники «Медузы». Одним из организаторов командировки, как утверждают два собеседника, был бывший командир шестого штурмового отряда ЧВК «Вагнер» с опытом военных действий в Сирии и Ливии — человек по имени Кирилл с позывным «Чукча». (На украинском сайте «Миротворец», отслеживающем в том числе членов ЧВК «Вагнер», есть два человека с таким позывным; ни одного из них не зовут Кирилл.)
«Его выгнали из „музыкантов“ [„вагнеровцев“], потому что он был женат на дочке кого-то из начальства, но изменил ей», — уточняет один из источников. В состав группы вошли многие бывшие подчиненные «Чукчи». «Процентов 70 было из шестого отряда „музыкантов“», — говорит сослуживец одного из наемников.
Другие собеседники — ветеран «Вагнера» и источник, близкий к «Союзу добровольцев Донбасса», — отмечают, что оставшихся людей могли «добрать» именно через СДД.
«Чукчу» и еще одного организатора наемнической группы на несколько дней задержали — и опросили в ФСБ. Рядовые участники поездки отделались устным предупреждением. «Им всем пальцем погрозили — „ай-яй-яй“, а тех, кто их туда приглашал, задержали для беседы», — утверждает близкий к СДД собеседник.
В беседах с задержанными сотрудники ФСБ предупредили о последствиях попыток поехать в Карабах. «Было сказано, что если еще будут подобные выходки, то начнутся проблемы, большие и нехорошие», — пересказывает собеседник в «Союзе добровольцев».
Эта группа могла быть не единственной. Четыре собеседника рассказали «Медузе» о наемниках, которых в октябре якобы задерживали перед вылетом из Петербурга. «И там чуть ли не по пять тысяч на руки давали в долларах — прямо в аэропорту. Но говорят, их на границе задержали», — утверждает один из осведомленных об обстоятельствах этой командировки наемников. В Пулково не ответили на вопросы «Медузы» о задержании такой группы на территории аэропорта. ФСБ и Росгвардия проигнорировали запросы издания.
Президент общественной организации «Союз армян России» Ара Абрамян говорит, что не слышал о том, чтобы представители диаспоры нанимали российских военных специалистов. «Такого не было, — сказал „Медузе“ Абрамян. — Если бы я это организовывал, я бы отправил всех как нужно. Если даже такое было, это чья-то некомпетентность, какая-то самодеятельность».
«Русским больше не доверяют»
20 октября Армену Карапетяну понадобилось сделать перевязку. За неделю рана заметно изменилась: там что-то чернело — то ли гниющая ткань, то ли загустевшая кровь. Для дезинфекции бойцы насыпали в рану порох и подожгли. «Вжик — и [рана] прижглась, — вспоминает Армен. — Я, конечно, уже думал, что у меня будет гангрена и ногу отрежут».
Азербайджанское окружение добровольцы армии Арцаха пытались обойти с северной стороны Гадрута — по окраине уже занятого противником села Вардашат и мимо горных деревень Акаку и Мохренес, которые будут захвачены позже. На вторую неделю попыток выбраться Армен и Левон наткнулись на домик лесничего, где нашли картошку и тутовый самогон.
Они все еще продвигались вперед медленнее, чем противник, но к 29 октября все-таки смогли обогнать линию фронта — и вышли к Лисагору, селу под городом Шуша, то есть в самом сердце армянской обороны.
Сражение за Шушу армяне проиграли. Этот стоящий на скале город возвышается над округой всего в 10 километрах от Степанакерта. Взятие Шуши означало, что в первую неделю ноября столица непризнанной Нагорно-Карабахской Республики оказалась в досягаемости огня азербайджанской артиллерии. «С Шуши смотришь на Степанакерт, как орел на свою жертву», — объясняет доброволец армии Арцаха Камо Мартиросян.
Армянские подразделения боролись в условиях доминирования беспилотников противника, сказал о причинах этого поражения бывший министр обороны Армении Сейран Оганян. Закупленные у Израиля «дроны-камикадзе» Harop и полученные от Турции прямо накануне войны ударные беспилотники Bayraktar TB2 действительно успешно действовали против армянской живой силы. К этой угрозе Армения приспособиться так и не смогла.
Азербайджан четыре года готовился к тому, что произошло в последние полтора месяца, убеждены бойцы армии Арцаха, с которыми поговорила «Медуза». Еще в 2016-м, во время короткого обострения карабахского конфликта, Азербайджан провел разведку боем, отработав сценарий локальной боевой операции.
«А в 2020-м случилась полноценная война, — объясняет раненный в последних боях Эмиль Африкян. — Когда мы были [на фронте] в 2016 году, мы видели, как они воюют: снарядами „Града“ они просто швырялись, кто куда попадет, лишь бы что-нибудь уничтожить. Сейчас они стреляли с точностью до миллиметра — нет, на этой войне против нас воевали не азербайджанские специалисты».
На этот раз армия Азербайджана подошла к границам Карабаха, укрепленная турецкими военными специалистами и сирийскими наемниками, убежден Африкян, который, по его утверждению, столкнулся с сирийцами под Гадрутом. Меньше всего он ожидал, что 12 октября на артиллерийские установки в селе Майрамадзор — глубокий тыл, третья линия обороны — выйдет вражеская пехота.
«Она до нас не могла дойти, но вышла, — вспоминает Африкян. — Значит, нашу пехоту просто перемололи — и с двух высот на нас вышли по тысяче человек. У наемников была одна тактика: уничтожать. Они шли на прорыв и как будто не падали, просто не падали».
Действительно ли Турция перебрасывала в Азербайджан наемников из Идлиба, которых вербовали из лояльных Анкаре исламистских группировок? Азербайджанская сторона это отрицает, но интервью сирийцев, находящихся в зоне конфликта, публиковали арабская служба BBC, CNN, Reuters и Guardian.
В ночь на 10 ноября война закончилась победой Азербайджана. Согласно подписанному договору, Азербайджан — помимо тех территорий, которые он занял в результате боевых действий, — получил семь районов вокруг Карабаха. Эти районы были заняты армянами во время первой войны в Карабахе (1992–1994), как они говорят, для создания «пояса безопасности». До той войны тут жили в основном азербайджанцы, которые стали беженцами; в районах остались лишь армянские жители. Сейчас некоторые из них сжигают свои дома, чтобы те не достались Азербайджану.
Армине Мирзаханян, которой пришлось покинуть город Карвачар к северу от Карабаха, поджечь свой дом не смогла. «Просто рука не поднялась сжечь то, над чем мы столько трудились, — делится Армине. — Мы все поставили на этот дом, с нуля его построили возле реки Тертер — там горы, там цветущий сад. А после того, как подписали этот чертов договор, мы все потеряли, все-все — там наше сердце осталось. Словами это выразить нельзя — как будто я заживо умерла».
Муж Армине — армянский военнослужащий — на несколько дней приехал в Ереван с фронта, чтобы договориться об аренде квартиры для жены и детей.
Если российские миротворцы уйдут, в такой же ситуации могут оказаться 150 тысяч жителей Карабаха (столько людей жило в непризнанной республике до войны 2020 года) .
«Я очень люблю русский народ, доверяю Владимиру Путину. Но он очень-очень опаздывает. Зачем, зачем так поздно?» — посреди разговора вдруг спрашивает Армине корреспондента «Медузы». «Люди покинут даже Степанакерт — никто больше русским не доверяет», — согласен Эмиль Африкян.
Когда 29 октября Карапетян и Атанесян наконец вышли из окружения к армянским позициям в Лисагоре, Левон позвонил их проводнику Марату Вердияну. «Сказал, что они вышли к кресту — там на холме есть безымянный крест», — вспоминает Марат. В тот же вечер он отправился в церковь напротив кинотеатра «Россия» в Ереване, чтобы поставить свечку. «Пришел, она закрыта. Я просто пять-десять минут простоял у двери — помолился», — вспоминает Марат.
Вопреки страхам Армена, ногу у него отнимать не стали, а долечиваться отправили домой: больницы переполнены из-за раненых и больных коронавирусом. Левон Атанесян вернулся на фронт — связи с ним с тех пор нет.
Автор: Лилия Яппарова, Ереван — Москва
Редакторы: Павел Мерзликин и Валерий Игуменов