«Филэллин» — роман об уральском вояке, который борется за независимость Греции от Османской империи Юрий Сапрыкин — о новой книге Леонида Юзефовича
В «Редакции Елены Шубиной» вышел роман Леонида Юзефовича «Филэллин», события которого происходят в XIX веке. Автор «Зимней дороги» на этот раз описывает войну за независимость Греции от Османской империи. Главный герой романа, уральский штабс-капитан Григорий Мосцепанов решает поучаствовать в этой войне (в честь него и название, «филэллин» — это человек, сочувствующий грекам). По просьбе «Медузы», журналист Юрий Сапрыкин прочитал этот роман о войне — и рассказал, каким он получился.
В этом тексте есть один спойлер, мы выделили его желтым маркером. Если для вас это важно, пропустите его во время прочтения.
20-е годы XIX века. В Греции разворачивается война за независимость от османского владычества. Со всей Европы на помощь повстанцам стекаются филэллины — добровольцы, исполненные любви к античной культуре, или ведомые мечтой о возрождении древнего величия, или просто ищущие новых приключений на новой войне. В российских верхах все громче говорят о необходимости поддержать братьев по вере — но император Александр I не спешит ввязываться в чужую войну. Тем временем отставному штабс-капитану из Нижнетагильских горных заводов открывается важная тайна, способная развернуть ход войны: нужно, не медля, поведать ее Государю.
Как и предыдущие книги Леонида Юзефовича «Самодержец пустыни» и «Зимняя дорога», новый роман «Филэллин» — историческая хроника, но теперь в совершенно ином регистре. Греческую войну от нас отделяет вдвое больше времени, чем российскую Гражданскую, здесь меньше возможностей опереться на документ и больше простора для вымысла. Читатели, для которых Юзефович — это прежде всего черно-белая строгость «Зимней дороги», будут удивлены: «Филэллин» меняет привычные режимы настройки, в текст врываются голоса, краски, звуки; рядом с историческими фигурами внутри документально подтвержденных событий возникают люди и ситуации, которых не было — но могли бы быть.
«Филэллин» — роман в письмах (а также выдержках из дневников), здесь звучат голоса множества персонажей, людей из разных наций и социальных страт. На одном фланге — отставной уральский вояка (он же учитель-правдоруб, терпящий гонения за, выражаясь сегодняшним языком, антикоррупционные расследования), привязавшаяся к нему робкая вдовица, занимающийся его делом майор. На другом — окружение императора: влюбленно наблюдающий за ним секретарь, скрывающий тайные замыслы грек-лекарь, одержимая мистическими видениями баронесса. Война, о которой в начале романа мы узнаем из донесений уставшего от жизни француза-инсургента, до поры до времени остается на периферии.
Роман поначалу выглядит как изящная стилизация в старинном духе —злоключения уральского правдоискателя узнаваемо комичны, слог придворных узнаваемо благороден, над текстом витают то тени несчастных гоголевских чиновников, то отголоски нежной переписки героев «Бедных людей», иные афоризмы и колкости из дневника императорского статс-секретаря словно подсмотрены в записных книжках князя Вяземского. Но постепенно эта уютная языковая среда, в которой устраиваешься, как в любимом кресле, начинает сжиматься, попадает в невидимое силовое поле, и вытягивается в одну — можно предположить, главную для автора — линию.
«Филэллин» — из тех романов, где ничем не связанные характеры и судьбы постепенно собираются в один орнамент; наблюдать за тем, как проступает этот рисунок — особое читательское удовольствие. Связывает их здесь не просто прихоть автора: их медленно, но неумолимо притягивает, организует вокруг себя война. Вооруженный конфликт, происходящий на границе христианской Ойкумены, оказывается мощным магнитом, собирающим из хаоса человеческих намерений и устремлений некий исполинский узор. Даже пытающийся отстраниться от этого центра всеевропейского притяжения, мечтающий о какой-то высшей правде Александр оказывается заражен этой войной, окружен стоящими за нею величественными тенями — в его судьбе, прижизненной и посмертной, слышится то эхо участи другого, древнего императора Александра, то рифма к гибели Байрона в греческом Миссолонги. Война, ее миф, ее тени притягивают к себе действующих лиц романа, они словно кружат вокруг невидимого центра, приближаясь к тому самому магнитному полюсу — легендарному холму, с которого началась история Европы, древнему Акрополю, на вершине которого высится Парфенон. Его видят во сне, он является в откровениях, о нем говорят, его мечтают увидеть, к нему прорываются с оружием в руках; в конце концов он соберет на своих склонах ключевых персонажей этой драмы — и решит их судьбу.
Впрочем, можно посмотреть на сюжет романа иначе: еще один его энергетический центр — тот самый неугомонный уральский вояка, типичный «маленький человек» Григорий Мосцепанов, разоблачающий очковтирательства горнозаводских управляющих, устраивающий в собственной бане мини-завод по переработке «нафты» и жаждущий донести до императора судьбоносное невесть что. Сила его одержимости (которая кажется поначалу нелепой, если не безумной) забрасывает его в пермский острог, немыслимым образом притягивает к нему императора, заставляет самого героя несколько раз умереть (в глазах окружающих) и воскреснуть, забрасывает его все на те же склоны Акрополя и (внимание, спойлер) делает невольным виновником поворотного события в греческой войне. Его маленькая неприметная судьба оказывается неразрывно связана с судьбой всей Европы: человек-фитюлька, человек-песчинка и вечный священный город — две несопоставимых по масштабу величины, на которых держится вселенная этого романа (если не вселенная вообще).
Чем ближе к Акрополю герои романа, тем отчетливее проявляется его — можно предположить главная для автора — тема: начинавшийся как милая стилизация, «Филэллин» превращается в размышление о войне, о ее мистике и тайне. Война, как мы видим ее в «Филэллине» — это не просто сражение между греками и турками, или православными и мусульманами: в каком-то смысле это конфликт между ясностью мечты и сложностью реальности. Любые человеческие представления и устремления, которые объясняют войну, приводят людей на войну — лишь иллюзия: «филэллин любит не греков, а свои мечты о них». Чем ближе поле боя, тем жестче реальность: греки мало чем отличаются от турок, те и другие могут быть одинаково расчетливы и жестоки — или храбры до самопожертвования. Величественные контуры Эллады оборачиваются крикливым восточным базаром, древний город мечты выглядит жалкой пародией: «Кругом грязь, помои, воняет отхожим местом, Парфенон стоит щербатый, страшный, мраморные девы на Эрехтейоне носы повесили, у кого они есть».
Следующие за своей мечтой герои «Филэллина» приходят не туда, где рассчитывали оказаться: единственной неопровержимой реальностью в этом обманчивом мире оказывается сама война, ее фатальный неумолимый ход. Она разводит людей по разным лагерям, будто повинуясь слепому жребию — «на этой войне чем больше враг похож на тебя, тем он ненавистнее»; разрушает все придуманные цивилизацией подпорки, сбрасывает человека на несколько пролетов вниз по эволюционной лестнице («то непомерное значение, которое греки придают национальному чувству, превращая его в необузданную страсть, доказывает, что они возвращаются в состояние дикости») — но и проявляют самое важное в нем: постоянное присутствие смерти избавляет от романтических иллюзий и делает бессмысленными геополитические соображения, единственное, что имеет значение — то, насколько невозмутимо ты можешь посмотреть ей в лицо. Как бы ни объяснили себе люди, зачем они идут на войну — в конечном счете они приходят за этим.
Тени Эллады растворяются в пороховом дыму — но одновременно задают повествованию ритм и темп: в финальной части «Филэллина» слышится величественная поступь эпоса, а множество разных по звучанию голосов как бы настраваются на один тон — в котором безошибочно узнается спокойная печальная интонация автора. Это героическое шествие в тени смерти, как в древней легенде, уравновешено другой вечной силой — тихим и робким чувством ничем не примечательной женщины, которая продолжает любить своего отставного штабс-капитана, не веря в расставание и не надеясь на встречу. Малое и великое отражаются друг в друге, судьбы европейской цивилизации предопределены нелепой страстью маленького человека, а вечно парящая над полями сражений гибель отступает перед слезой покинутой, но не перестающей верить вдовы. Каждый из нас — лишь песчинка, оказавшаяся в неумолимом магнитном поле, зернышко в жерновах истории, но это зерно способно сдвинуть горы, или по крайней мере, увидеть древний храм на горе — таков утешительный итог этой захватывающей и мудрой книги.
Юрий Сапрыкин