Хочу нового Акция «Свободу Навальному!» в Москве — какой ее увидели спецкоры «Медузы», которые весь день провели на улицах столицы
В субботу, 23 января, по всей России прошли акции протеста, участники которых требовали освободить политика Алексея Навального из следственного изолятора и прекратить политические репрессии в стране. Несмотря на то, что митинги и шествия не были согласованы с властями, а полиция, как правило, жестко разгоняла людей, на улицы вышло огромное количество граждан; причем особенно впечатляюще выступили регионы. В центре Москвы, по разным оценкам, собралось 20–40 тысяч человек. Всего в России задержали более 2800 человек, в столице — более 1000 человек (по данным «ОВД-Инфо» на момент публикации этого материала). Весь день на улицах Москвы за происходящим наблюдали спецкоры «Медузы». Вот их рассказ.
Алексея Навального задержали 17 января — меньше чем через час после его возвращения в Россию из Германии, где он лечился от отравления «Новичком». На следующий день выездной суд в Химках отправил Навального в московский следственный изолятор «Матросская Тишина». Вскоре в сети появилось видеообращение оппозиционного политика, в котором он призвал своих сторонников выходить на улицы. Тем же призывом — выйти на улицы 23 января в его поддержку — заканчивается и опубликованный 19 января фильм-расследование Фонда борьбы с коррупцией о «дворце Путина» стоимостью 100 миллиардов рублей. Этот фильм стал самым популярным видео команды Навального — у него уже более 70 миллионов просмотров на ютьюбе.
Власти заранее объявили субботние уличные акции несогласованными и незаконными. Генпрокуратура заявила, что в связи с «призывами к участию 23 января 2021 года в незаконных массовых мероприятиях» она принимает «меры прокурорского реагирования» — и, в частности, потребовала от Роскомнадзора блокировать любые ресурсы, на которых обсуждается организация акций января в защиту Навального.
Утро
Утром в субботу в соцсетях обсуждали анекдотическую ситуацию: накануне сатирическое информагентство «Панорама», выпускающее безумные выдуманные новости, написало, что 23 января по всей Москве начнут экстренно перекладывать плитку. Утром же корреспондент серьезного издания «Проект» обнаружил, что на Пушкинской площади (где в 14:00 планировали встретиться протестующие) действительно перекладывают плитку — правда, лишь на небольшой ее части.
Огораживать Пушкинскую начали еще вечером в пятницу, а к утру субботы ограждения стояли уже на всей Тверской улице — от Пушкинской до Манежной площади, а также в переулках вдоль Тверской; тут же дежурили полицейские патрули и автозаки. Первое задержание на площади произошло еще до 10 утра: одинокого мужчину с табличкой «Я не боюсь» увели в Тверской ОВД.
Ближе к полудню на площади выставляют дополнительные ограждения, работает только один выход из метро «Пушкинская». Люди прибывают, но в это время число протестующих на площади все еще сопоставимо с количеством полицейских и журналистов. Граждане просто стоят: без плакатов и без лозунгов.
Когда людей на Пушкинской уже несколько сотен, полиция начинает регулярные задержания, применяя излюбленную тактику ОМОНа: цепочка полицейских заходит в толпу, выдергивает из нее одного человека и уводит в автозак. Никто не пытается сопротивляться.
По громкоговорителю крутится обращение к собравшимся, призывающее «не создавать массовых скоплений с целью избежания распространения коронавирусной инфекции, соблюдать социальную дистанцию, использовать маски и перчатки». Пока все, скорее, спокойно: полиция никого не вытесняет и не бьет.
Около часа дня на площадь приходит группа людей, по виду напоминающих нодовцев — активистов провластного «Национально-освободительного движения»: гимнастерки, пилотки, советские значки, георгиевские ленты. Они начинают петь песни со словами вроде «Алексей Анатольевич вернулся, как мы рады»; их быстро задерживают и так же быстро отпускают.
Корреспондент «Медузы» спрашивает девушку с зелеными бровями (та говорит, что ей 17, но выглядит младше), почему она здесь. «Я точно не знаю, но сидеть дома точно нельзя», — отвечает она. Затем объясняет, что пришла не столько в поддержку Навального, сколько потому, что ее «возмущает вообще все». «Страшно, и очень давно страшно, — продолжает девушка, с опаской отодвигаясь от проходящих мимо полицейских. — Но если только бояться, ничего же не поменяется».
Посреди площади на складном стуле сидит и курит колоритная пожилая женщина в розовом берете. Полицейские поглядывают в ее сторону, но не подходят. Женщину зовут Елизавета Максимова. «Я 20 лет здесь. Хроника чеченских событий, когда была война. Хроника афганских событий — мы на той стороне стояли, — рассказывает она „Медузе“. — А сейчас хроника московских событий. Эпохи идут. И тогда мы одни только пожилые стояли, среднего возраста. Сейчас молодежи прибавилось, слава богу».
Мужчина в клетчатой куртке пришел с таксой, собака то и дело упирается передними лапами хозяину в ноги и прижимается мордой. Мужчину зовут Алексей, таксу — Кузя. Алексей говорит корреспонденту «Медузы», что отправился на акцию, потому что хочет поддержать Навального. «Меня в общем не устраивает политика Владимира Путина. Мне сам Путин безразличен. Меня не устраивает именно его политика», — рассуждает Алексей. Он не боится задержания и говорит, что пришедшая с ним Кузя — тоже: «Она боится именно холода, а так она тоже ничего не боится».
День
Ближе к 14:00 людей на Пушкинской становится все больше, а задержания происходят все чаще и жестче. Полиция уводит в автозак девушку, раздающую листовки «Памятка при задержании». Из толпы кричат: «Позор!» и «Всех не переловите!».
Люди прибывают, задержания продолжаются. В автозак уводят блогера Илью Варламова. Протестующие, собравшиеся слева от памятника, аплодируют ему. Аплодисментами они провожают в автозак и девушку, которую схватили за раздачу памяток. Варламова вскоре отпускают. Девушку — нет.
С другой стороны от памятника люди настроены менее миролюбиво. Они скандируют проходящим мимо силовикам: «Позор!» Слышны и отдельные выкрики: «Вам не стыдно? Поднимите головы!» и «Мусора — позор России!». За последний тут же задерживают женщину — а затем мужчину, который попытался за нее заступиться.
«Там семь человек, — говорит мужчина стоящим с ним рядом на газоне, указывая на сотрудников ОМОНа. — Нас больше! Вот если башку им оторвать…» С разных сторон слышны призывы не отступать под натиском силовиков и не давать им задерживать людей. Многие протестующие им следуют: не позволяют сотрудникам ОМОНа и полиции выхватывать людей из толпы — и бросают в них снежки. Вскоре собравшимся на площади удается оттеснить силовиков к дороге.
Многие выстраиваются у памятника Пушкину с плакатами (преимущественно почему-то красно-белыми): «Я против беззакония», «Я не боюсь», «Не бойтесь. Не молчите». А также «Один за всех, и все за одного» с портретом Навального, «Гэбэшная мразь, с родины слазь!» и «Спасибо, что пришли».
Примерно за 15 минут до намеченного начала акции собравшиеся начинают скандировать: «Россия без Путина!», «Свободу Навальному!», «Банду в отставку!», «Долой власть фашистов!». Люди пытаются не отдавать ОМОНу новых задержанных, стремясь удержать их всей толпой. Со стороны Тверской прибывает все больше людей, на Пушкинской уже тысячи; становится тесно.
Люди кричат: «Мы здесь закон!» и «Путин — уходи!», полиция отступает к автозакам. Транслируемая через громкоговоритель запись о необходимости соблюдать социальную дистанцию меняется на новую: «Уважаемые граждане! Данное мероприятие является незаконным. Мы делаем все, чтобы обеспечить вашу безопасность. Будьте бдительны. Покиньте незаконное мероприятие».
После 14 часов на площади разворачивают многочисленные плакаты, от типовых «Один за всех и все за одного!» с портретом Навального до красного знамени с эсеровским лозунгом «В борьбе обретешь ты право свое» (который рядом с лозунгами «Долой царя!» выглядит вполне естественно). Девушка в красном берете держит большой плакат с надписью «Хочу нового».
Многие пришли с туалетными ершиками (аллюзия на фильм о «дворце Путина», где упоминается закупка ершиков для туалета по 62 тысячи рублей за штуку), еще один мужчина пришел с резиновой уточкой (цитата из фильма ФБК «Он вам не Димон», о Дмитрии Медведеве, который вышел в 2017 году, — в нем фигурирует «домик для уточки»).
Около 14:30 интернет и сотовая связь начинают работать с перебоями, прерывается трансляция телеканала «Дождь», который ведет репортаж из квартиры рядом с Пушкинской площадью. Примерно в это же время полицейские начинают рассекать толпу на отдельные сектора. В силовиков кидают снежками, полицейские в ответ начинают бить дубинками всех, кого видят перед собой. Людей теснят в сторону здания «Известий», почти все проезжающие по Тверской машины сигналят — в поддержку то ли протестующих, то ли ОМОНа.
На фонарь слева от памятника забирается парень с триколором и надписью на нем «Vladivostok». Собравшиеся аплодируют ему, пока парень позирует с флагом перед камерами. Вскоре к нему забирается еще один молодой человек — в руках у него оказываются два плаката в поддержку Алексея Навального.
— Вот бы сбросили этих гадов! — говорит женщина стоящему рядом с ней мужчине. Они явно не знакомы.
— Зачем? — удивляется мужчина.
— А зачем они? — продолжает женщина
— Пусть будут, — миролюбиво и с улыбкой отвечает ее собеседник.
— Да я не про этих! — говорит женщина, указывая на фонарь. — А про тех! И машет куда-то в сторону. Тогда мужчина соглашается.
Тем временем на другой фонарь — на этот раз справа от памятника — забирается человек с плакатом против Навального. Толпа встречает его криками «Позор!» и нецензурной бранью. Двое мужчин следом карабкаются на фонарь и пытаются столкнуть пикетчика; тот сопротивляется. Доносятся крики: «Не надо, оставьте!» Его закидывают снежками, стаскивают вниз (сломав фонарь), кто-то пытается его бить, другие кричат: «Не трогайте!» В итоге его за ноги тащат в сторону полиции и бросают там.
Толпа скандирует: «Ак-ва-диско-тека!» (еще одна цитата из фильма про «дворец Путина»). На сломанный фонарь лезет парень в черном, ему подают туалетный ершик, он крутит его над головой, толпа скандирует: «Ершик!» Потом ему подают синие трусы и кричат: «Путин, постирай трусы!»
На Пушкинской протестующие замечают жену Навального Юлию, но ее почти сразу задерживают. После 15 часов полиция начинает действовать жестче: всех теснят и бьют дубинками. Из толпы в полицию продолжают лететь снежки и лед, потом — пластиковая бутылка. В толпе то и дело кто-то призывает «мужиков» не бояться и драться с полицией. Полиция активно расчищает площадь; в полчетвертого возле памятника Пушкину уже никого, люди остались только по краям площади, на газонах, в подземных переходах — но силовики выгоняют людей и оттуда.
На площади раздаются призывы идти к Манежной площади, на Лубянку, еще куда-то, толпа начинает разделяться на части и расходиться: одни отправляются в сторону Лубянки, другие — к Манежной площади, третьи уходят на бульвары. Парень жалуется девушке: «У нас версии не сходятся! Для моей мамы я дома. А для твоей — тут». «Я ее предупрежу», — успокаивает девушка.
На Пушкинскую площадь прибывает большое полицейское подкрепление с собаками — людей начинают выдавливать с площади в сторону Маяковской. У многих полицейских в руках видеокамеры.
Сотрудники ОМОНа окружают Пушкинскую площадь и прорываются через толпу. Многие из них используют дубинки. На газоне справа от памятника силовики валят с ног парня и тащат за ворот пальто по снегу. Что с ним происходит дальше, не видно за их спинами. «Отошли быстро!» — кричат полицейские всем, кто пытается подойти и помочь парню, — и размахивают дубинками. Увидев, что корреспондент «Медузы» Кристина Сафонова снимает происходящее, один из сотрудников дважды бьет ее в грудь дубинкой.
Голова Данилы перемотана бинтами, на них кровь. «У меня голова пробита», — говорит он. И рассказывает, что был в толпе, когда началась давка. Омоновцы выхватили его и стали бить по голове дубинками. Бинты же, по его словам, нашлись у какой-то женщины — она и сделала ему перевязку. Данила не единственный, кто получил серьезную травму на Пушкинской. Не обращая внимания на машины, двое парней ведут через дорогу третьего. По его лицу течет кровь. Они ищут скорую.
Выгнав людей с площади, омоновцы не снимают оцепление. Наоборот, их становится только больше. Парень в яркой синей толстовке и темной куртке решает сделать на их фоне селфи. Он долго позирует, а закончив, поворачивается к силовикам и отправляет им воздушный поцелуй. «Я блогер, у меня миллионная аудитория. Я не боюсь, чего мне бояться?» — говорит он корреспонденту «Медузы». А затем взбирается на входную группу метро, расположенную на площади.
На ступенях лестницы, ведущей в переход, несколько протестующих попытались укрыться от жестких действий ОМОНа. Но безуспешно. Сотрудники в касках и с дубинками теснят их вниз. Начинается давка, но ОМОН на крики и просьбы не реагирует, продолжая толкать и бить людей, пока они не скрываются за дверями метро. «Как можно людей бить по голове дубинками! Они же станут тупыми!» — возмущается блогер, все так же стоя на входной группе. На это один из омоновцев со злостью отвечает: «Ты сейчас упадешь!»
Вечер
На Тверской улице многолюдно, всюду подразделения полиции и Росгвардии, вдоль улицы стоят автозаки. Перекрыты улицы Дмитровка и Рождественка, в Камергерском переулке полиция разделила людей на две группы: через головы полицейских они машут друг друг фонариками, включенными в телефонах. Опять крики: «Долой царя!»
А на Страстном бульваре полиции было как раз мало (потом подтянулись большие группы с Тверской): она пытается перекрыть бульвар, но не может, люди просто обходят полицейских, некоторые остаются рядом с ними, вступая в перепалку. В толпе несут плакат: «Внуки бывших „врагов народа“ знают, кто настоящий враг народа».
Кто-то бросает рядом с оцеплением дымовую шашку и брызгает в полицейских чем-то красным. Молодые люди с бело-красно-белым флагом скандируют «Жыве Беларусь!» и «Лукашенко в автозак!» Люди выходят на проезжую часть, после чего их начинают задерживать. В полицию кидают снежки и петарды, кричат «Смерть чекистам!» и «Путин вор!»; те в ответ жестко бьют людей дубинками. На глазах у корреспондента «Медузы» несколько раз ударили и увели в автозак пожилую женщину.
Среди идущих по бульвару много молодежи. Часто можно услышать разговоры вроде: «Мама, я в порядке. Ты что, хочешь, чтобы я домой пошел? Я не пойду». Проезжающие по бульвару машины сигналят людям — те аплодируют им в ответ. Толпа скандирует: «Они о***** [офигели]!»
В это время идущих вниз по бульвару на Трубной уже ждут три цепочки ОМОНа, несколько автозаков и два автобуса Росгвардии. Люди начинают метаться, стараясь понять, куда идти: некоторые пытаются вернуться назад, но там тоже полиция.
Из магазинов и кафе на бульваре выходят люди, которые с удивлением смотрят на кричащую толпу и на полицию. Отлично одетая пара вежливо интересуется у омоновца: «А как лучше отсюда уехать?» Тот отвечает что-то вроде «вам лучше вообще уехать из страны».
Обнаружив впереди цепи ОМОНа, большая часть людей идет в сторону Цветного бульвара и задерживается возле здания цирка. Мимо проезжает черный автомобиль ФСБ с мигалкой — протестующие сначала бросают в него снежками, затем начинают раскачивать и пинать, выбив стекло задней двери. Потом прибегает ОМОН и бьет дубинками тех, кто атаковал автомобиль. Водителю удается уехать.
На ступенях цирка много людей, они бросают в полицию снежки, кричат «Это наш город!» и почему-то снова — «Аквадискотека!». Приезжает еще один автобус ОМОНа, всех прогоняют со ступеней цирка. Людей окружают и разделяют на группы. Журналистов пропускают через оцепление, остальных — нет. Часть людей отступает в сторону Цветного бульвара. «Интересно, они нас до Мытищ будут гнать?» — спрашивает один из протестующих.
К 19:00 толпа почти рассеялась. Несколько десятков человек, еще не окончательно уставших бегать от полиции, решают дойти до «Матросской Тишины». Тут проходят последние столкновения граждан и силовиков — и последние задержания. 23 января, большой протестный день, завершается под стенами следственного изолятора, в котором сидит Алексей Навальный.
Правка. Первоначально в материале сообщалось, что в центре Москвы, по данным проекта «Белый счетчик», собрались 20 тысяч человек. Эта информация неверна. «Белый счетчик» не вел подсчет участников акции, такую оценку дал Дмитрий Нестеров, сотрудничающий с «Белым счетчиком». Редакция «Медузы» приносит свои извинения.
Авторы: Кристина Сафонова, Анастасия Якорева, Светлана Рейтер и Максим Солопов
Редактор: Валерий Игуменов
Фотографии: Евгений Фельдман для «Медузы»