Почему Александр — Невский? Он имеет отношение к Москве? А к ФСБ? Стыдные вопросы о князе, которому могли поставить памятник на Лубянке (но, видимо, не поставят)
Мэр Москвы Сергей Собянин объявил, что Лубянская площадь в обозримом будущем так и останется без какого-либо памятника. Это случилось меньше чем через два дня после того, как на портале «Активный гражданин» началось голосование за то, какой монумент там стоит воздвигнуть. Вариантов было два: либо вернуть на место памятник Феликсу Дзержинскому, который был снесен в 1991 году, либо поставить памятник князя Александра Невского, чья «кандидатура» всплыла всего за несколько недель до начала голосования. Тем не менее именно он захватил лидерство (к моменту остановки голосования его поддержало 55% участников). «Медуза» попросила профессора НИУ ВШЭ, ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН Петра Стефановича ответить на стыдные вопросы об Александре Невском — какую роль он сыграл в истории России, имел ли отношение к Москве и почему из всех героев русской истории его выбрали как альтернативу Дзержинскому.
Почему Александр — Невский?
Второй сын переяславского князя Ярослава, внук Всеволода Большое гнездо родился, вероятно, в 1221 году. При жизни князя называли крестильным именем Александр (вероятно, в честь святого Александра Римского, день памяти — 13 мая) и по отчеству — Ярославич. Перед смертью Александр Ярославич принял монашеский постриг под именем Алексий (согласно церковной традиции).
Он умер в конце 1263 года, и через несколько лет после его смерти кто-то из приближенных написал прославляющее его сочинение в агиографическом духе — «Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра». В заглавии здесь князь назван «благоверным» и «великим», но эти определения князя не закрепились как устойчивые.
Прозвище «Невский» князь Александр получил только спустя немалое время после смерти. Впервые оно упоминается в тексте, созданном в начале пятнадцатого века. Оно отсылало к победе на реке Неве 15 июля 1240 года, которая была первым крупным сражением в его жизни и подробно описывалась в начале «Повести о житии». Именно поэтому, вероятно, это прозвище в итоге и закрепилось, но даже в XV — XVI веках князя называли и по-другому — «Храбрым». И только с середины XVI века его стали чаще именовать «Невским».
После прославления князя при Петре и перенесения его мощей в новый город на Неве — Санкт-Петербург — прозвище «Невский» стало уже неразрывно связано с именем князя.
Кого Александр победил в битве на Неве? А в Ледовом побоище? Это были действительно крупные сражения?
В Невской битве новгородцы во главе с Александром Ярославичем победили шведских рыцарей. Два года спустя, в Ледовом побоище на Чудском озере, они одержали победу над рыцарями Тевтонского ордена — это было теократическое государство, созданное немецкими монахами-крестоносцами на территории современных стран Балтии, северо-востока Польши и Калининградской области.
По меркам своего времени, с чисто военной точки зрения, сражение на Неве было среднего масштаба, на Чудском озере — крупным.
Оценку количества людей, участвовавших и погибших в них, дать трудно — из-за неполных, отчасти преувеличенных и отчасти противоречивых сообщений источников. На Неву в 1240 году прибыли шведские рыцари на нескольких кораблях (на каждом из которых могло разместиться несколько десятков человек), также участвовали люди из подчиненных им финских народностей. Александр пришел на битву со своей дружиной и отрядами новгородцев и ладожан, в состав которых входили, вероятно, полтора-два десятка знатных людей (бояр). Как пишут летописцы, он не мог собрать много воинов, так как решил действовать быстрым маневром и неожиданным нападением. В битве участвовало, вероятно, всего несколько сотен людей с обеих сторон.
В сражении на льду Чудского озера наверняка участвовало больше тысячи и, возможно, даже несколько тысяч человек. Обе стороны — Тевтонский Орден и новгородцы с Александром — готовились к этому сражению и целенаправленно собирали силы. Были собраны и тяжеловооруженные воины, и вспомогательные силы. Со стороны Ордена это были немецкие рыцари и легковооруженные эсты (чудь). Против них сражались и новгородцы, и псковичи, и дружины не только самого Александра, но и его младшего брата Андрея. Погибли и знатные лица (рыцари, бояре), и рядовые горожане, и сельские жители. Согласно разным немецким источникам, погибли на поле боя или попали в плен несколько десятков рыцарей — это внушительные потери, о которых помнили долго.
Надо понимать масштабы военных сил и мероприятий той эпохи. Для правителей государств севера и востока Европы выставить «здесь и сейчас» даже несколько сотен вооруженных мужчин — это очень сложная и трудная операция, для проведения которой надо было приложить экстраординарные усилия. Проблемы снабжения и логистики делали длительные операции с перемещением тысяч людей практически неосуществимыми. Именно поэтому монголы, способные собрать тысячи (и даже десятки тысяч) воинов и осуществлять такими полками большие переходы, превосходили всех противников в военном отношении. Кроме того, надо учитывать, что вооружение и боевые лошади были очень дороги и что тяжеловооруженных рыцарей (это были знатные люди) было в десятки раз меньше, чем разного рода легковооруженных воинов (как правило, людей, занимавшихся войной непрофессионально и привлекаемых к военным операциям непостоянно и часто не добровольно).
Победы Александра действительно сыграли важную роль в истории Руси? Какую угрозу несли шведы и тевтонские рыцари?
Деятельность Александра следует оценивать, понимая, что Русь в его эпоху уже не представляла единого государства. К началу монгольского нашествия 1237-1240 годов в Русской земле, понятой в широком смысле слова, насчитывалось около дюжины фактически независимых земель — Галицкая, Владимиро-Суздальская, Смоленская и прочие. Особенностью Новгородской было то, что жители Новгорода приглашали князя из других земель.
Установление монгольского владычества над большей частью этих земель в 1240-50-е годы только усилило расхождение, которое наметилось ранее. У шведов были постоянные конфликты с Новгородом из-за влияния на территории вокруг Финского залива, заселенной финскими народностями. Ливонский Орден, который сам был частью государства Тевтонского Ордена, угрожал Новгородской, Псковской и отчасти Полоцкой землям. Другие земли Руси не имели отношения к этим столкновениям.
Но Александр был одновременно князем владимирским и новгородским (а также киевским, но власть над разоренной монголами Киевской землей была номинальна и уже не имела большого значения; Александр и не был никогда в Киеве). И поскольку Новгород и Великое княжество Владимирское связывали договорно-вассальные отношения, владимирский князь должен был защищать Новгород. То есть Владимиро-Суздальская земля тоже оказалась втянута в отношения со шведами и немцами.
И шведы, и немецкие рыцари руководствовались, в первую очередь, чисто захватническими целями. Рыцари-монахи, кроме того, имели миссионерские цели — обращать в католичество язычников (финские народности) и «схизматиков». Так в начале XIII века стали называть православных римские папы, которые объявили крестовые походы на север Европы. Трудно сказать, удалось бы крестоносцам окатоличить местное население в случае победы, но рост влияния Рима был бы почти неизбежен.
В середине XIII века все это, конечно, затрагивало только части русских земель, и «общерусского» значения ни Невская битва, ни Ледовое побоище не имели. Победы новгородцев и Александра в этих битвах были принципиально важны прежде всего для Новгорода и Пскова, которые на своих границах остановили движение на восток шведов и немецких рыцарей.
Однако в конце XV века Владимирское великое княжество и Новгородская земля стали ядром Московского государства, из которого выросло современное Российское государство. Глядя из этой более поздней исторической перспективы, можно сказать, что эти сражения предвосхитили борьбу России с западными соседями.
А какие у Александра были отношения с монголами? Правда, что он чуть ли не служил им и поэтому его можно даже назвать предателем?
Правда в том, что в результате нашествия Батыя над большей частью русских земель было установлено монгольское владычество — и все князья Рюриковичи стали вассалами монгольских ханов и ханов улуса Джучи. Позднее, около 1266 года, когда улус выделился из состава единой Монгольской империи в фактически независимое государство, они стали вассалами правителей этого государства — ханов Орды. В этом смысле все князья служили монголам и Орде. Как и все прочие русские князья, Александр выполнял условия зависимости — подчинялся ханским решениям о том, кому где княжить и кто из князей «великий», платил дань, поставлял воинские контингенты. Но при этом укреплял собственную власть там, где княжил сам — во Владимирской и Новгородской землях, — стараясь соблюдать заключенные договоренности и общепринятые «правила политической игры».
Ни о каком «предательстве» речи быть не может, и никто из современников не обвинял его ни в чем даже отдаленно похожем. Другое дело, что зависимостью от монголов ни князья, ни широкие круги населения не были довольны, воспринимали ее как унизительную и вообще как «кару Господню». Некоторые князья предпринимали попытки так или иначе избавиться от этой зависимости — например, волынский и галицкий князь Даниил Романович или младший брат Александра Андрей Ярославич (тоже претендовавший на владимирское княжение). На практике все эти попытки оказались безрезультатны и бесперспективны — в тот момент сил для противостояния было недостаточно.
Политика Александра, который не шел на конфликт с монголами и действовал прагматично, оказалась более реалистичной. Разумеется, такая политика могла быть не просто неприемлемой для кого-то, но и прямо нарушать чьи-то интересы. Например, в 1250-е годы, когда по всей Монгольской империи проводилась перепись населения для правильно организованного налогообложения, новгородцы, особенно рядовые горожане, воспротивились переписи. Александр, договорившись, видимо, с частью новгородской элиты, заставил признать и перепись, и вообще данническую зависимость Новгорода от монголов. И при этом применил силу (в том числе казнил противящихся) и опирался на военные отряды монголов. Но по-другому он действовать и не мог, если хотел сохранить и свою власть, и связь Новгорода с Владимиром.
Даже новгородский летописец, описывая эти события с явным недовольством, прямо не осуждает князя и в итоге расценивает все свершившееся как неизбежное, но меньшее зло. Именно при Александре и его ближайших преемниках между Новгородом и Владимирским великим княжеством установились отношения, которые сохранялись потом фактически вплоть до 1470-х годов, когда Новгород потерял независимость уже в борьбе с Москвой. Владимирский (а потом московский) великий князь обеспечивал Новгороду военную помощь и связь с теми регионами, откуда шли продовольственные (хлеб) и финансовые ресурсы (тот же мех). Великим князьям Новгород давал деньги и вообще разного рода доходы, а также гарантировал доступ на балтийский рынок.
А за какие заслуги он причислен к лику святых? Почему он более «раскручен», чем почти все средневековые правители? Только из-за того, что «боролся с Западом»?
Фактически о святости князя заявляет «Повесть о житии Александра», написанная уже через несколько лет после его смерти. Подчеркивается два его качества, достойные святого: во-первых, он был «солнцем земли Русской», то есть защитой своих подданных, во-вторых, на месте его погребения стали происходить чудеса. В дальнейшем он почитался во Владимире как святой монах-чудотворец (перед смертью он принял постриг).
При этом под «Русской землей», о защите которой упоминали автор «Повести» и летописцы, понималась не Русь в широком смысле слова (все территории, заселенные народом русью), а только Владимирское княжество и его население. Такое употребление выражения «Русская земля» применительно к «своему» княжеству было вполне возможно в текстах XIII—XV веках.
В 1547 году Александр был причислен к общечтимым во всем Русском государстве святым и стал почитаться в двух качествах: как монах и как благоверный князь, стоявший у основания московской ветви Рюриковичей. Святой при этом был далеко не самый популярный.
Петр I, перенеся мощи князя в основанную им Александро-Невскую Лавру, сознательно переиначил культ Александра: его надо было почитать как воина-правителя и как покровителя Санкт-Петербурга. Изображение святого Александра в монашеском одеянии было запрещено указом Синода. Так началась «этатизация» памяти и почитания Александра Невского — то есть ассоциирование его с историей и успехами государства.
В XIX—XX веках к этому прибавился элемент героизации его как представителя народного богатырского духа. С секуляризацией сознания и исторической памяти началась «национализация» этой фигуры, то есть превращение его в символ народной, национальной истории. В советское время всякое религиозное содержание культа было вытеснено, и остались именно эти два элемента — «государственность» и «народность». В утрированном виде, хотя блестяще художественно исполненном, эти элементы представлены в фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» 1939 года. Как в фильме, так и вообще в исторической памяти, которая конструировалась советским режимом, подчеркивалось также противостояние немцам (особенно во время Великой Отечественной войны, когда был, по сути, восстановлен дореволюционный Орден Александра Невского) и католичеству (часто символизировавшему то, что сегодня назвали бы «коллективным Западом»).
В современной России, конструирующей свою идентичность, Александр служит национальном символом, обеспечивающим преемственность прошлого нации с ее настоящим. По разным причинам он подходит лучше других на роль «места памяти» для сегодняшней российской идентичности: защитник «Русской земли» (которую, как понимали в древности по-разному, так и сегодня можно трактовать весьма растяжимо) и признанный православный святой, почитание которого имело разные грани. Наконец, прославленный воин, противостоявший точно не «своим» (ими, в определенной перспективе, могут оказаться и монголы, и татары), а однозначно «чужим» (шведам и немцам).
То, что он был правителем, нравится «государственникам», но с другой стороны, «темные» стороны русской традиции самодержавия ассоциируются с ним в меньшей степени, чем с другими правителями. Наконец, немаловажно, что память об Александре Невском тесно связана с Великой Отечественной войной, которая вырастает едва ли не в главное сакральное «место памяти» современной России.
Что мы знаем об Александре как о человеке? Был ли он грамотным? «Отличным семьянином»? Таким высоким, как в фильме Эйзенштейна?
О личности князя мы знаем очень мало. В «Повести о житии Александра» есть описание его внешности как весьма представительного человека, в частности, сказано: «взоръ его (то есть облик — прим. „Медузы“) паче инех человек, и глас его — акы труба в народе». Красотой он сравнивается с Иосифом Прекрасным, силой — с другим ветхозаветным персонажем Самсоном, храбростью — с римским императором Веспасианом. Передаются его переговоры с папскими послами, и князь якобы ведет с ними и богословские споры. Конечно, прославляются храбрость князя, мужество и прочее.
Проблема только в том, что все эти хвалебные характеристики ориентированы на литературные образцы и едва ли достоверны. Автор «Повести» пишет даже, что приезд Александра в Сарай (столицу Орды) был «грозен», что «жены моавитские», то есть монгольские женщины, «полошаху детей своих» князем и что сам царь Батый его «почтил». Все это, мягко говоря, преувеличения: поездки в Орду были очень тяжелы, унизительны и просто опасны для русских князей (во время такой поездки в 1246 году был убит, в частности, отец Александра Ярослав). Из таких преувеличений соткана вся художественная ткань «Повести».
Однако проверить эти показания «Повести» фактически нечем. Автографов и прижизненных изображений князя не сохранилось. Останки князя, пользовавшегося местным почитанием, находились в Рождественском монастыре во Владимире до пожара 1491 года. Тогда, скорее всего, они и сгорели, хотя позднее стали утверждать, что они сохранились чудесным образом. Мощи, хранившиеся позднее в Александро-Невской Лавре, были вскрыты большевиками в 1922 году, но открытые тогда человеческие останки научному исследованию не подвергались.
Фактически мы знаем только то, что князь Александр был смелый воин, лично участвовавший в боевых действиях, что он способен был вести тонкую политику и что он покровительствовал православной Церкви. Женат он был один раз на полоцкой княжне, она родила ему несколько детей. Больше ничего о его личной жизни достоверно неизвестно.
Есть ли что-то новое, что историкам стало известно о Невском за последние десятилетия? Благодаря археологии, генетике?
Генетика в данном случае помочь не может, потому что есть все основания сомневаться в том, что останки, известные как его мощи, принадлежат ему, а научное изучение их в настоящее время едва ли возможно. Археологические раскопки проводятся и во Владимире, и в Новгороде, и в других местах, связанных с жизнью Александра, но они дают материал о его эпохе, а не прямо о его личности.
Из археологических находок ближе всего именно к личности князя — печати, которыми запечатывались документы от его имени (свинцовые вислые — то есть подвешенные на шнурке). Печати, которые археологи связывают с князем Александром, находят почти каждый год в разных местах: от Новгорода и Полоцка до Ярославля, — и на сегодняшний день их известно более сотни. Выделяют два типа печатей, которые использовал князь: с изображениями святого Александра и святого Федора (покровителя его отца Ярослава), либо с изображениями некоего (возможно, святого) воина и всадника.
К Москве Александр Невский имеет хоть какое-то отношение?
Честно говоря, в источниках нет даже прямых указаний на то, что Александр бывал в Москве. Но это было возможно, поскольку Москва входила во Владимиро-Суздальскую землю. А сын Александра Даниил стал первым московским удельным князем и основателем московской княжеской династии, ответвившейся от остальных Рюриковичей. В итоге именно его потомки объединили Русь.
А с ФСБ он как-то связан? В чем идея памятника именно ему?
К спецслужбам Александр Невский имеет не большее отношение, чем любой другой владетельный русский князь, в распоряжении которого были разного рода воины и должностные лица (в том числе выполнявшие «спецзадания»). Больше десяти лет назад Александра уже предлагали «закрепить» в качестве небесного покровителя ФСБ (и тоже на фоне слухов о восстановлении памятника Феликсу Дзержинскому), но, судя по всему, дальше разговоров дело не пошло.
Проект установки ему памятника именно в настоящее время и именно на Лубянской площади имел, на мой взгляд, очевидные политические причины. В 2008 году Александр Невский победил в телевизионном конкурсе «Имя России», когда зрители выбирали главного героя отечественной истории, он в последний момент обошел Иосифа Сталина. Возможно, он рассматривался как наиболее сильный «оппонент» Дзержинского. Но не факт, что к его имени вернутся и в следующий раз, когда речь зайдет о памятнике на Лубянке.
Петр Стефанович