Все ждут решающей битвы за Донбасс со дня на день (на самом деле не факт, что она начнется так быстро). От чего зависит, кто в ней победит?

Президент Украины Владимир Зеленский прогнозирует, что на этой неделе российские войска перейдут в решающее наступление на севере и юге Донбасса. Судя по всему, подготовка российского командования к наступлению (и украинского — к его отражению) действительно идет полным ходом. Переброска подкреплений в район предполагаемой битвы замечена с обеих сторон, однако они еще не появились на поле боя. Когда (и если — тут тоже есть варианты) все силы будут введены в бой, в войне должен начаться принципиально новый этап.

В этом тексте редакция пытается оценить боевую обстановку в Украине на основании доступных данных. «Медуза» выступает против войны и за скорейшее возвращение российских войск домой.

Чем новый этап войны будет отличаться от предыдущего?

Коротко

Войска Украины и РФ, ранее задействованные на прерывистой линии фронта в сотне километров от Сум до Киева, теперь окажутся друг напротив друга на фронте в десятки километров. Плотность войск и огня возрастут: вместо столкновений отдельных боевых групп и артиллерийских батарей, как предполагается, на узком участке фронта будут вести бой соединения, состоящие из десятков тысяч военнослужащих. В войне первого типа российские войска не преуспели: у них, кажется, не было ни численного перевеса, ни преимущества в осведомленности о поле боя (то есть разведке). Исход новой битвы зависит от того, получит ли российская армия такие преимущества в новых условиях.

Подробно

Российская армия к 3 апреля полностью покинула территории Киевской, Черниговской и Сумской областей. Войска отошли на территорию Беларуси и России. Линия фронта вплоть до севера-запада Харьковской области теперь фактически проходит по государственной границе России и Украины (там относительно спокойно). Из Беларуси большая часть российских войск также была выведена на территорию России.

Российское Минобороны сразу объявило, что все выведенные войска (или, по крайней мере, та их часть, что осталась боеспособной после неудачной операции по окружению Киева, Чернигова и Сум) будут использованы в решающей битве за Донбасс. В Харьковскую область уже прибыли десантные части, участвовавшие в битве за Киев. На время этой битвы, судя по всему, заморожены и переговоры о будущем мире.

Форма этого, заранее объявленного сражения, на первый взгляд, представляется простой. Во всяком случае, примерно одинаково ее представляют и западные, и прокремлевские аналитики из России. Российская армия сконцентрирует все доступные силы на двух направлениях:

• На севере (на границе Харьковской и Донецкой областей) будет сформирована ударная группировка, которая на относительно узком фронте начнет наступление на юг, обходя с запада главные украинские силы в Краматорске и Славянске. Весь появившийся в марте фронт на этом участке проходит по реке Северский Донец. Река представляет собой серьезную преграду; снабжение массы войск тут требует инженерной подготовки, то есть надежных и безопасных мостов. Поэтому единственным участком, с которого может начаться наступление, считается плацдарм на южном берегу реки, созданный российскими войсками в районе Изюма. 
• С юга — из района Донецка или из Запорожской области — навстречу группировке из Изюма должны наступать российские войска и силы самопровозглашенной ДНР. Предполагалось, что их должны усилить подразделения, высвободившиеся после штурма Мариуполя, однако штурм этот пока не закончен.

Насколько можно судить по видео- и фотоматериалам с мест, а также сообщениям прокремлевских журналистов, группировки, которые должны принять участие в наступлении по сходящимся направлениям, пока не созданы. Отрывочные сообщения о переброске резервов на изюмское и донецкое направление приходят, но непосредственно на плацдарме в Харьковской области и под Донецком пока замечены войска, воевавшие там ранее (и уже потрепанные в боях). Выводы из этого можно сделать такие: либо силы для наступления еще не собраны и оно начнется не в ближайшие дни, либо российское командование изберет другие направления удара.

Последнее менее вероятно: если на юге есть несколько относительно удобных точек для наступления (сильно укрепленные за последние семь лет пригороды Донецка — Авдеевка и Марьинка; Великая Новоселовка восточнее Донецка; район Гуляйполя в Запорожской области), то на севере плацдарм на Северском Донце в районе Изюма — практически единственный возможный вариант.

Что сейчас происходит в районе предполагаемого наступления?

Бои на юге Харьковской области, в районе Изюма, начались еще в марте. В середине месяца российские войска навели за чертой города несколько понтонных мостов через реку Северский Донец. А в последнюю неделю марта они смогли занять южную часть Изюма (на правом берегу Северского Донца) и расположенное южнее село Каменка. Тем самым они обезопасили переправы через реку.

24 марта, судя по карте пожаров FIRMS от NASA, прекратились бои за Изюм, 25 марта — в Каменке. Теперь предмостная позиция серьезно укреплена. Судя по картам пожаров от NASA, уже около недели переправы не обстреливает украинская артиллерия (по крайней мере, в районе переправ ничего давно не горит).

Но уже в марте выявились и недостатки этого района в смысле будущего наступления: 

• Узкий фронт наступления на юг и открытые фланги с запада (несколько десятков километров вплоть до Чугуева, где украинские войска контратаковали в конце марта и создали свой плацдарм на Северском Донце в районе Малиновки) и с юго-востока — со стороны Краматорска и Славянска. Украинские силы могут атаковать фланги российского наступления, как они это делали к северу и западу от Киева в марте. Собственно, подобные атаки уже происходят. Вплоть до 11 апреля в районе предполагаемого сосредоточения российских войск спутники NASA фиксировали пожары. Вероятно, их причина — горящая российская техника или склады боеприпасов после ударов украинской артиллерией (впрочем, только по спутниковым картам пожаров это утверждать нельзя; других источников для понимания происходящего почти нет — российские журналисты посещают только район переправ у Изюма, Каменку и их окрестности).
• К югу от плацдарма — то есть там, где должно развиваться наступление, — находится занятая украинскими войсками и артиллерией холмистая местность, возвышающаяся над долиной Северского Донца. До сих пор попытки преодолеть долину были неудачными (насколько можно судить по немногочисленным публикуемым видео и фото с российскими потерями из этого района). 

Быстрого продвижения к границе Донецкой области с этого плацдарма не получилось. Войска (вероятно, боевые группы 4-й танковой дивизии и 3-й мотострелковой дивизии, а также бригады инженерных войск, наводившей переправы) понесли тяжелые потери. Только в боях за Каменку задокументированные потери в технике составили пять танков, 15 БМП, несколько единиц артиллерии и более десяти грузовиков снабжения. В других районах (например, в поселке Гусаровка около города Балаклея) суммарные потери были не меньше.

В последнюю неделю российские войска расширили плацдарм в районе Изюма к югу от реки Северский Донец (с этого плацдарма, напомним, как предполагается, должен состояться удар на юг в обход Славянска и Краматорска). Однако украинская армия тут снова противопоставила российским войскам мобильную оборону, опирающуюся на противотанковые засады и дальнобойную артиллерию. В такой обороне потеря одной позиции не означает для украинских войск поражения: они (как рассказывают российские солдаты) отходят на следующую, при штурме которой российские войска несут потери от противотанковых засад и огня артиллерии. Такая оборона измотала наступающие российские войска на окраинах Киева в марте. 

Одновременно войска ДНР и России, которые должны наступать навстречу с окраин Донецка, увязли в украинских укрепрайонах, которые строились с 2015 года.

Значит, повторится сценарий битвы за Киев?

Вряд ли. Неизвестно, кто победит, но если военные эксперты с обеих сторон правы, то операция будет серьезно отличаться от того, что мы видели до сих пор. Плотность задействованных всего на двух главных направлениях войск — по крайней мере, с российской стороны — должна быть намного выше, чем на разрозненных участках по всей Украине месяц назад. Сконцентрировав силы и огневые средства, российские войска попытаются проломить украинскую мобильную оборону в череде последовательных операций. Исход будет зависеть от того, позволит ли концентрация сил на узком фронте решить выявленные в первый месяц войны тактические проблемы.

Какие проблемы есть у российских войск?

• Недостаток пехоты в боевых группах. Российская армия остается армией мирного времени. В частях, укомплектованных контрактниками, по «мирным» штатам планово недостает личного состава. Проблему через месяц после начала войны серьезно осложнили понесенные войсками потери в живой силе. В результате российские боевые группы не могут должным образом контролировать местность. Украинская армия прошла частичную мобилизацию резервистов и пополнилась добровольцами, а потому не испытывает дефицита живой силы. 
• Через несколько недель новых интенсивных боев с большими потерями недостаток в живой силе может стать критическим. В этом случае российским политическим властям придется рассмотреть вопрос о частичной мобилизации резервистов и/или срочников.
• Отчасти проблему российское командование может решить, отказавшись от боевых действий на бесперспективных участках и сузив полосу наступления (и увеличив, таким образом, плотность войск). Если удастся на этих узких участках получить преимущество в огневой мощи, не дав противнику развернуть там резервы, то можно предполагать эффективное наступление.
• Но с использованием преимущества в огневой мощи, похоже, тоже есть проблемы. Российские войска в 2014 году в Донбассе вели боевые действия обособленными батальонными тактическими группами (БТГ). Они представляют собой танковые и мотострелковые батальоны, усиленные артиллерией, разведывательными подразделениями, комплексами ПВО, средствами радиоэлектронной борьбы (всего 800–1000 военных в каждой). В 2014–2015 годах российские БТГ имели подавляющее преимущество в осведомленности о поле боя перед украинскими. Теперь же в условиях интенсивной войны с относительно равным противником такая организация не работает (по не вполне понятным причинам).
• Вероятно, основная проблема — все тот же недостаток пехотного прикрытия, которое может вести наблюдение за полем боя и помогать основным силам вести боевые действия. Еще одна вероятная проблема: российские войска, в отличие от 2014–2015 годов, не имеют преимущества перед украинскими в средствах технической разведки — беспилотниках, спутниковой и дальней авиационной разведке (тут информацию, очевидно, поставляет НАТО), радарах, в том числе способных засекать источник артиллерийского огня. Похоже, связь, обмен информацией между подразделениями и общее качество командования в украинских бригадах часто лучше, чем в российских БТГ и вышестоящих соединениях. 
• В итоге (если судить по видео и фото с места боев) попытки российского наступления останавливает в основном украинская артиллерия, которая численно и качественно слабее российской, менее мобильна, но (по крайней мере, иногда) имеет преимущество в скорости выявления целей. (Тут, правда, нужно помнить, что документальных свидетельств о потерях противника украинская сторона предоставляет больше, чем российская, вне зависимости от того, каковы они в реальности.)
• Для того, чтобы получить количественное превосходство на участках главных ударов, нужно быстрее противника перебросить туда резервы. Под Киевом российские войска (прежде всего, авиация) не смогли остановить прибытие украинских сил из соседних регионов. Известно, что сейчас украинские резервы прибывают на восток Украины — в том числе железнодорожным транспортом. Российское командование пытается воспрепятствовать их переброске в Славянск и Краматорск, нанося удары по железнодорожной инфраструктуре и запасам топлива. В некоторых случаях железные дороги требовали около суток ремонта для возобновления движения. Но пока не ясно, удалось ли российским войскам сорвать переброску украинских резервов, высвободившихся после окончания битвы за Киев.
• Одновременно украинские войска пытаются сорвать сосредоточение резервов российских: так, по сообщениям Киева, в Харьковской области в районе города Великий Бурлук была уничтожена колонна российских резервов в сотни машин. Правда, полное уничтожение такой крупной колонны в 60 километров от линии фронта под Чугуевом крайне сомнительно, но это точно не пустая бравада: так, компания Maxar, занимающаяся спутниковой съемкой, показала фото самой колонны, растянувшейся на 13 километров; а NASA сообщило о пожарах в районе севернее Великого Бурлука 6–7 апреля.

• Впрочем, данных о том, была ли там атака на российские резервы — и если да, насколько она оказалась реально успешной, все равно недостаточно. Так или иначе, успех какой-либо из сторон в борьбе с резервами противника пока не очевиден.

Каковы главные проблемы украинской армии?

• Если российская армия собирается окружить крупные силы противника, то она должна заранее решить, как с помощью окружения добиться политических целей войны. С одной стороны, российская армия уже полтора месяца борется с окруженной украинской группировкой в Мариуполе, которая меньше в разы. С другой — мариупольская группировка при относительно небольшой численности (до 15 тысяч военнослужащих в изначальном составе), очевидно, до окружения имела большие запасы амуниции и боеприпасов. Гораздо труднее сделать подобные запасы для намного более крупной группировки во всем Донбассе, которая за месяц с лишним интенсивных боев уже израсходовала часть из них. Поэтому украинскому командованию важно избежать окружения главных сил, для чего армии нужно не просто обороняться, но и контратаковать как из-за пределов намечающегося «котла», так и изнутри него.
• С этим есть свои проблемы: украинской армии недостает (и с самого начала недоставало) тяжелой техники. Прежде всего, речь идет о дальнобойных системах ПВО, способных противостоять российской авиации на любых высотах, а также боевых машинах, способных сделать украинскую армию мобильной в наступлении. Потери в технике в предстоящих тяжелых боях могут стать критической проблемой для украинской армии.