Новым премьером Великобритании стала Лиз Трасс. Вот что о ней нужно знать Да, про сходства с Маргарет Тэтчер тоже расскажем
5 сентября завершились внутренние выборы в Консервативной партии Великобритании. Новым премьер-министром страны станет министр иностранных дел Лиз Трасс, которая уверенно победила другого финалиста — Риши Сунака, бывшего главного казначея правительства Бориса Джонсона. Это уже третий раз за последние шесть лет, когда Британия меняет премьера-консерватора не на всеобщих выборах: Дэвид Кэмерон сам ушел в отставку после референдума по Брекзиту, а Тереза Мэй и Борис Джонсон не оправдали ожиданий партии. Трасс будет премьером как минимум до следующих выборов в парламент, которые должны состояться в конце 2024 года. О том, какие вызовы ждут нового премьера, «Медуза» поговорила с Александром Титовым — преподавателем новейшей истории Европы Университета Квинс в Белфасте.
— Почему Лиз Трасс оказалась настолько предпочтительнее для своих избирателей в Консервативной партии, чем Риши Сунак?
— Трасс больше, чем Сунак, подходит по программе, по менталитету членам партии тори. Сунак — это что-то вроде [премьер-министра Дэвида] Кэмерона в 2010–2015 годах, который [стремился] модернизировать Консервативную партию, сделать ее более располагающей к более широкому кругу либеральных идей.
А Трасс — она более в ключе [Бориса] Джонсона, Маргарет Тэтчер. Такой традиционный консерватизм. Поэтому у Сунака больше шансов выиграть всеобщие выборы, а у Трасс больше шансов выиграть выборы только у узкого круга людей.
— Получается, что нового премьера выбирают даже не избиратели и даже не вся Консервативная партия, а только ее наиболее консервативное крыло.
— Выбирают-то все, но [активное ядро избирателей партии] — это около 100 тысяч человек, в основном это люди старше 50 лет, белые мужчины, которые живут на юге Англии. Это очень узкий демографический срез, они придерживаются более радикальных взглядов, чем средний избиратель. Поэтому вещи, которые говорит Трасс, им очень нравятся: давайте просто урежем налоги и объявим экономическую войну Евросоюзу из-за Северной Ирландии.
Для широкой публики это очень или несущественно, или даже плохо, а для этой специфической группы британских консерваторов — стандартный британский дискурс. Но неизвестно, досидит ли Трасс до следующих выборов. Потому что, если у нее будут очень плохие показатели, от нее могут так же избавиться, как от Джонсона.
— А какие у нее шансы на всеобщих выборах?
— Проблема, что Трасс политик тэтчерской традиции: надо урезать налоги, урезать финансирование социальных расходов и так далее. Но сейчас [в Британии] самый крупный кризис за последние 30–40 лет. Людям требуется противоположная политика — увеличение [социальных] расходов, поддержка малоимущих. В итоге Трасс придется именно это и сделать, но сейчас вся ее идеологическая платформа против этого. Это праворадикальная в экономическом смысле политика, которая сейчас никому не нужна.
Другая проблема Трасс — в ее отличии от Джонсона. У него была яркая карьера: одни его ненавидели, другие обожали, но он был заметным политиком. А Трасс вряд ли сможет удержать тех людей, которые голосовали [на выборах в парламент 2019 года] за Джонсона впервые. Это те, кто поддержал Брекзит, но раньше никогда не голосовал за консерваторов. Например, потому, что всегда ненавидели Тэтчер: [в том числе] это север Англии, где она закрывала шахты. Но Джонсон смог их привлечь, потому что он «свой парень». А Трасс слишком сухая для этого.
А вот свой традиционный электорат из среднего класса на юге Англии [консерваторы] теряют, потому что Брекзит для них не был достижением или вообще чем-то хорошим. В экономическом плане это могут быть люди праволиберальных взглядов, но социально они более левые — в том смысле, что не так сильно беспокоятся о миграции и не хотят никаких проблем с Евросоюзом. Поэтому она сейчас говорит правильные слова для своего электората [на внутренних выборах] — но для остальных 60 миллионов это будет очень мало.
— Ее политика отражается на составе формирующегося кабинета Трасс? Насколько можно сказать из данных, которые есть сейчас.
— По разным утечкам кажется, что она будет назначать туда очень правых людей, которые уже лет 10–15 лет были вне политики. Например, Иан Дункан Смит, который вообще полностью провалился как лидер партии еще в начале двухтысячных.
Если [в кабинет министров Лиз Трасс] попадут такие люди — значит, она полностью зависит от самого правого крыла консерваторов. Это очень специфические люди. Брекзит уже прошел, а других идей у них нет. Борьба с экономическим и энергетическим кризисами предполагает вмешательство государства — а у них вся идеология направлена на сокращение его влияния путем снижения налогов. Это большая проблема для них.
— Что будет с британской поддержкой Украины?
— И для Джонсона, и для Трасс Украина — это беспроигрышная тема. Тут можно быть за добро, этому способствует и общественная поддержка Украины. А затрат особых нет — например, беженцев из Украины Британия приняла в 10 раз меньше, чем Германия или тем более Польша. Оружия они тоже не так много посылают.
— Судя по тому, как Лиз Трасс не любит российское гостелерадио, никаких потеплений в британско-российских отношениях ждать не стоит.
— Да никаких отношений и нет давно. После Литвиненко и Скрипалей они и так уже были сведены на ноль. А после 24 февраля…
[Трасс] всегда отличалась тем, что была «ястребом» по отношению к России. У нее в этом смысле еще более радикальные взгляды, чем у американцев. Но фиксация российского телевидения на теме британской разведки непонятна. Они там читают какие-то доклады MI6, британские разведчики вечно что-то готовят. Великобритания всегда враг номер один, даже на ЦРУ столько не ссылаются — хотя у MI6 ресурсов явно меньше. Но, видимо, у России с Великобританией такой симбиоз.
— Насколько решительно Трасс сможет проводить свою политику? До выборов времени еще достаточно, в палате общин у консерваторов такое преимущество, что никакие коалиции им сейчас не нужны.
— Да, Джонсон оставил им преимущество в 80 голосов. Но остальные партии — это другое дело, важнее то, что происходит внутри Консервативной. Это ведь тоже неформальная коалиция разных сил, там есть группы, которые поддерживают того же Сунака.
Более того, в парламенте Трасс особой поддержкой не пользуется. Потому что ее там знают гораздо ближе, о ней очень плохие отзывы у депутатов — о том, что она не способна быть премьер-министром. Поэтому, если она будет выдвигать какие-нибудь противоречивые идеи, типа развязывания торговой войны с ЕС, у нее может возникнуть проблема с поддержкой внутри собственной партии.
— И кто сейчас будет главным оппонентом Трасс внутри партии?
— Во время предвыборной кампании разделение было такое: Сунак — за сбалансированный бюджет и ответственную экономическую политику, Трасс — скорее снижать налоги несмотря ни на что. Поскольку Сунак вряд ли войдет в ее кабинет, он будет как бывший министр без места в новом правительстве критиковать его из задних рядов в парламенте. И это может быть большой проблемой для консерваторов, потому что они трех премьеров поменяли без выборов: [Дэвида] Кэмерона в 2016 году, [Терезу] Мэй в 2019-м и [Бориса] Джонсона в 2022-м.
У Трасс очень большой потенциал к тому, чтобы настроить против себя очень многих в своей партии. Успеет она сделать это до выборов так, чтобы выбор стоял — кто угодно или она, пока непонятно, но это будет очень сильный имиджевый удар по консерваторам, если они и четвертого премьера поменяют. В глазах избирателей это выглядит так, как будто они вообще не способны управлять страной.
— Способна ли Трасс консолидировать лейбористов, если они увидят, что у консерваторов такой непопулярный и в народе, и в партии премьер?
— По последним опросам, у лейбористов отрыв в 8% — абсолютная цифра тут не очень важна, главное — разница в процентах. В 2019 году при Джонсоне у консерваторов был перевес 40 на 32% и тори получили внушительное большинство на выборах. А сейчас ровно обратная ситуация.
Для лейбористов сейчас в принципе очень выигрышная позиция, потому что в стране объективно крупный кризис. Я смотрю на собственные счета — у нас они на газ и электричество выросли в последний год и будут расти дальше. Трасс в любом случае придется что-то делать для вмешательства государства в экономику, это будет противоречить ее собственной праворадикальной политике, и, конечно, лейбористы будут ее за все это атаковать. А она в принципе не Джонсон, не очень харизматичный политик. Так что на хоть какую-то популярность за пределами традиционных избирателей консерваторов ей рассчитывать не стоит. Ей бы свою собственную партию консолидировать без очередного кризиса лидерства до 2024 года.
Сунак — технократ, менеджер, он бы больше подошел для этой роли. А Трасс — бесшабашный идеолог. Совсем не тот человек, который нужен для решения экономического кризиса.
Беседовал Алексей Ковалев
«Медуза» — это вы! Уже три года мы работаем благодаря вам, и только для вас. Помогите нам прожить вместе с вами 2025 год!
Если вы находитесь не в России, оформите ежемесячный донат — а мы сделаем все, чтобы миллионы людей получали наши новости. Мы верим, что независимая информация помогает принимать правильные решения даже в самых сложных жизненных обстоятельствах. Берегите себя!