«Россия? Родина? Что это? Надо было раньше уезжать» Тысячи россиян уже несколько дней живут в пробке на границе с Грузией, пытаясь спастись от мобилизации. Вот что там сейчас происходит. Репортаж «Медузы»
27 сентября пробка на российско-грузинской границе составила больше 20 километров. Россияне, спасающиеся от мобилизации, тратят несколько дней на то, чтобы выехать из страны. Власти Северной Осетии в то же время развернули на границе мобилизационный пункт военкомата. По просьбе «Медузы» журналист Владимир Соколов рассказывает, как россияне, бросая свои автомобили, сутками пересекают контрольно-пропускной пункт «Верхний Ларс».
«Как будто сорвали пломбу»
В аэропорту Тбилиси женщина лет сорока и двое ее сыновей, растерянно озираясь, стоят в зоне, где прибывающих встречают родственники и таксисты. Все трое одеты не по погоде — в слишком теплые для тбилисских +18 шарфы и куртки. Валентина с детьми — одному тринадцать лет, другому девять — прилетела из Уфы. Ее муж, военнообязанный офицер запаса, сейчас «где-то в пробке» перед грузинской границей.
Единственный КПП, через который из России можно въехать в Грузию, — пропускной пункт «Верхний Ларс». Он находится в 35 километрах от Владикавказа. По данным властей Северной Осетии, на 27 сентября длина пробки из желающих пересечь границу составляла 20–30 километров, в ней стояли более 5,5 тысячи автомобилей. Проехать это расстояние можно за три-четыре дня. Многие пытающиеся сбежать от мобилизации россияне не рассчитывали на такой срок и не стали запасаться едой и водой.
Семья Валентины после объявления мобилизации долго не могла решиться уехать. Но передумала после стука в дверь квартиры. «Даже неизвестно, кто стучал. Мы не стали открывать. Но как будто сорвали пломбу», — вспоминает уфимка. Утром следующего дня вся семья, оставив дома кошку, села в машину, чтобы уехать из страны. Ключ от квартиры оставили «под камушком», чтобы родственница могла кормить кошку и поливать цветы. Теперь Валентина и ее муж жалеют, что «сорвались»: на родине, по ее словам, «было понятно, чего ждать, хотя ничего хорошего [не ожидалось]». В Грузии — «непонятно, но тоже ничего хорошего». С собой у Валентины — карта «Мир», не работающая за рубежом, и немного наличных. В Тбилиси — никаких знакомых.
«Медуза» заблокирована в России. Мы были к этому готовы — и продолжаем работать. Несмотря ни на что
Нам нужна ваша помощь как никогда. Прямо сейчас. Дальше всем нам будет еще труднее. Мы независимое издание и работаем только в интересах читателей.
С мужем Валентина договорилась встретиться в Степанцминде — это поселок в нескольких километрах от грузино-российской границы и КПП «Казбеги / Верхний Ларс». В аэропорту к ней почти сразу подошел местный таксист и стал уговаривать отвезти их в Степанцминду за 15 тысяч рублей: «Дешевле все равно не доедете. Что вы тут будете торчать, кого ждать?» В конце концов Валентина с детьми соглашаются ехать.
Добраться из Тбилиси до Степанцминды можно и на маршрутке — старом частном минивэне с табличкой «Казбеги» на лобовом стекле (так до 2007 года называлась Степанцминда). Такие «автобусы» отправляются от автовокзала.
В шесть утра в салоне только два человека, поэтому изначальная стоимость проезда в тридцать лари возрастает до сорока.
Второй пассажир — чеченец Дауд — едет в Грозный. Дауд рассказывает, что он десять лет прожил в Германии, а теперь возвращается домой через Грузию, потому что у него заболела мать. Несколько раз за поездку Дауд говорит с ней по телефону на чеченском и вздыхает, мол, не дает покоя.
Примерно половина встречных машин на трассе после выезда из Тбилиси — с российскими номерами, большая часть — с московскими. Чаще других встречаются автомобили из Краснодара, Ростова-на-Дону, Ставрополя. В телеграм-чатах россиян, выезжающих в Грузию, которые стихийно образовались после начала мобилизации, утверждают, что машины с крымскими номерами не пропускают. То же самое, как пишут в чатах, касается автомобилей с номерами самопровозглашенных ЛНР и ДНР.
Много машин из Северной Осетии. Водитель минивэна объясняет, что это «челноки», которые возят людей из Владикавказа в Тбилиси.
«Хватит драть деньги»
Двое молодых парней с велосипедами только что перешли границу с Грузией. Они садятся на мокрую скамейку, подставляют лица дождю и блаженно улыбаются.
— Парни, вам куда ехать? — тут же спрашивает местный таксист, оказавшийся рядом.
— Не знаем, — отвечает один из них, не переставая улыбаться.
Саша и Дима приехали в Грузию из Ставрополя. До Владикавказа они добрались на автобусе, в городе купили велосипеды и на них доехали до начала пробки в районе Верхнего Ларса. Дальше шли пешком, везя велосипеды рядом: путь в гору, ехать тяжело. Оба они не служили, воинской специальности не имеют, работают дизайнерами. Из военкомата их не беспокоили, но, «увидев все вот это», Дима и Саша, по их словам, «решили валить». «Как-то страшно по улицам ходить. Россия? Родина? Что это? Надо было раньше уезжать», — размышляет Дима.
«Нам проще, чем всем этим людям, — говорит Дима, обводя рукой машины, стоящие уже на грузинской стороне границы. — Все имущество с собой», — добавляет он, показывая на свою голову. В России у Саши и Димы, по их словам, «не осталось ничего, кроме родителей».
Немного отдохнув под дождем, молодые люди снова садятся на велосипеды. «Ты знаешь, куда мы дальше?» — спрашивает Саша. «Неа», — отвечает Дима. Оба улыбаются. Часа через полтора Саша и Дима были уже примерно в 25 километрах от границы — на трассе, ведущей в Тбилиси.
Утром 27 сентября власти Северной Осетии разрешили пеший переход через границу — из-за нарастания «притока легкового транспорта» и «напряженной обстановки». До этого КПП можно было только проезжать — на машине, велосипеде или самокате или даже моноколесе. В телеграм-чатах, где общаются люди, пытающиеся уехать из России в Грузию, за последние шесть дней можно найти больше ста объявлений о продаже: «Продам три велосипеда по 20 т. р.», «Велосипед Scott aspect 960, „американец“ для большого человека, продаю за ту же цену, что и покупал до свистопляски с Ларсом». Или просто: «Продам велик у КПП».
Группа «Верхний Ларс — Чат» — самая многочисленная среди подобных: в ней больше 130 тысяч человек. Количество сообщений, появляющихся в чате за сутки, достигает 35 тысяч. Здесь интересуются, можно ли проехать на «простом велосипеде», просят захватить чемодан за доплату и интересуются, сколько будет стоить «подброс» до начала пробки — из кабардино-балкарского села Урух или осетинских Моздока, Нижнего Ларса или Чми. «Ребята, вы чего?! Какие велики за лям [миллион] и бенз [бензин] за крыло самолета?! — возмущаются в чате. — Вы все тут по одной теме, не по своей вине, вы просто хотите нормально жить, без страха завтра умереть ни за что! Так помогайте друг другу! Хватит драть деньги!»
26 сентября к границе с Грузией подъехали бронетранспортеры. Это вызвало волну тревожных сообщений в чатах. Некоторые пытались шутить: «Два места в БТР до ЛНР и ДНР». Другие ворчали: «Лучше бы биотуалеты привезли». Позже в пограничном управлении сообщили, что бронетранспортеры подогнали «на всякий непредвиденный случай». Затем в Верхнем Ларсе развернули мобилизационный пункт военкомата — тогда власти Северной Осетии сообщали, что повестки в нем будут выдавать только жителям региона.
Местные таксисты дежурят за контрольно-пропускным пунктом, поджидая переходящих границу россиян. Проезд до Тбилиси — от пяти до десяти тысяч рублей, если отойти подальше от КПП, можно договориться и за три тысячи плюс тысяча за перевозку велосипеда. Добраться до столицы можно и за гораздо меньшие деньги, если заплатить в лари. Но у всех приезжающих — рубли.
«Жена сказала „езжай“»
Вечером 27 сентября, по данным «Яндекс. Карт», пробка от Верхнего Ларса растянулась почти до села Балта — это около 20 километров.
«Нам повезло, всего часов восемь стояли», — рассказывает Егор, только что проехавший КПП. По его словам, пробку возле Владикавказа создают искусственно: гражданская легковая машина, как утверждает Егор, специально становится поперек дороги и объехать ее можно только по встречной полосе. Рядом сотрудники ГИБДД, но они как будто не замечают образовавшегося препятствия. Егор говорит — «отводят глаза». Он утверждает, что машины с номерами Северной Осетии проезжают по встречке «без проблем» — дорожная полиция их не останавливают. Другие могут попытаться пристроиться им в хвост, но многих все равно тормозят сотрудники ГИБДД. «Нам предлагали сопровождение с мигалками за тысячу долларов с машины. Это беспредел», — говорит Егор.
В той же пробке ждет своей очереди на пересечение границы 43-летний военнообязанный радист Сергей из Кирова (имя изменено по просьбе собеседника). В армии он уже давно не служит, занимается интернет-рекламой. Поначалу уезжать из России Сергей не планировал. После объявления о мобилизации он перестал открывать дверь незнакомцам и начал следить за тем, что происходит в подъезде. Сергей решил, что, если там появятся сотрудники военкомата, он уедет к родственнице в деревню. В своем плане он сомневался: «Как раз из деревни сейчас гребут».
23 сентября Сергей начал говорить об отъезде с женой. «[Сказал жене] мол, мы с тобой сидим и планируем жизнь, исходя из сегодняшней законодательной рамки. А они меняют законы каждый день. Жена сказала „езжай“», — вспоминает мужчина. Он поехал.
Посты дорожной полиции, по словам Сергея, начались под Моздоком, это примерно в 120 километрах от Верхнего Ларса и в 90 километрах от Владикавказа: «Там вымогали взятку — три тысячи. Иначе обещали „устроить проблемы, связанные с мобилизацией“». Сторговались на тысяче.
В районе Владикавказа, утверждает Сергей, дорожная полиция специально тормозила движение: полицейский стоял на трассе, останавливал автомобили и сообщал, что в районе Верхнего Ларса большая пробка, поэтому «придется подождать». Машины пропускали партиями — по двадцать автомобилей раз в 30–40 минут.
Владикавказцы, по словам Сергея, предлагали едущим в Грузию показать маршруты объезда таких «буферных постов» за две тысячи рублей, но Сергей справился самостоятельно. После детального изучения «Яндекс. Карт» один из постов ему удалось обогнуть через частный сектор.
В ночь с 25 на 26 сентября движение замедлилось еще сильнее, и ценник на информацию за объездные пути вырос до сорока тысяч рублей, вспоминает Сергей. За такую сумму, по его словам, местные предлагали показать объезд владикавказских постов через горы: «Кто-то соглашался, очередь немного двигалась».
Мужчина посчитал: учитывая скорость продвижения в пробке, стоять придется три-четыре дня. «Соседи» по пробке да и сам Сергей в это поначалу не верили — все надеялись достичь границы уже на следующий день и к тому, что проезжать семь километров придется несколько суток, были не готовы.
26 сентября Сергей засек скорость своего движения к границе: пятьсот метров он проехал за девять часов. Утром 27-го, после кофе и лапши быстрого приготовления, заваренных на взятой из дома походной плитке, он бросил машину на обочине и пересел на велосипед, который тоже прихватил с собой. С машиной он мысленно попрощался — безо всякой надежды решил уже из Грузии искать того, кто сможет ее перегнать.
Когда Сергей уезжал от пробки на велосипеде, цена за место в машинах, уже стоящих в очереди на проезд, по его словам, стала доходить до 25 тысяч рублей. Вместе с тем появились предложения показать дорогу в объезд контрольно-пропускного-пункта, то есть, по сути, въехать в Грузию нелегально — всего за триста тысяч рублей, а также «выкупить авто», то есть купить его у тех, кто решил бросить машину и дальше двигаться пешком. Без автомобиля путь до КПП можно преодолеть значительно быстрее — всего за сутки.
Двое детей и жена Сергея остались в России. Они еще не решили, что делать дальше.
Вечером 27 сентября глава Северной Осетии Сергей Миняйло заявил, что повестки на пункте пропуска «Верхний Ларс» будут вручать всем россиянам, подлежащим призыву, а на въездах в республику и на самом КПП уже организованы «мобильные оперативные группы, состоящие из представителей военкоматов и органов исполнительной власти». Также власти региона заявили, что могут ограничить въезд на автомобилях для граждан без прописки в регионе.
* * *
Тем временем в Тбилиси ажиотажный спрос на жилье и гостиницы. Цены на аренду начали расти — такое уже было, когда тысячи россиян резко перебрались в Грузию после начала войны.
Многих граждан Грузии возмущает количество прибывающих россиян и то, что власти страны не останавливают этот поток. Лидер оппозиционной партии «Стратегия Агмашенебели» Георгий Вашадзе 27 сентября потребовал от правительства немедленного временного закрытия границы для граждан России:
Владимир Путин подписал указ «Об утверждении Концепции гуманитарной политики Российской Федерации за рубежом», где написано что РФ будет пристально следить за соблюдением прав русскоязычного населения в Латвии, Литве, Эстонии, Молдавии и Грузии. Что самое тревожное, [председатель правящей партии «Грузинская мечта»] Иракли Кобахидзе фактически создал основания Владимиру Путину и путинской доктрине для российской агрессии. Мы очень хорошо помним, как использовала эту же стратегию Россия в начале 1990-х для оправдания своих нападений.
«Граждане России годами посещают Грузию, поэтому мы не будем сейчас ставить препятствия этому процессу», — сказал 27 сентября глава МВД Грузии Вахтанг Гомелаури. Он также привел данные, согласно которым сейчас границу ежедневно переходят около 10 тысяч россиян, в то время как до начала мобилизации это число составляло около шести тысяч, а 60% прибывших россиян вскоре покидают Грузию.
28 сентября грузинское движение «Время пришло» («Дроа») собирается провести на грузино-российской границе акцию протеста. В заявлении протестующих говорится:
Беспрецедентный наплыв российских граждан увеличивает риски для безопасности и экономики Грузии. Страна не готова к тому, чтобы выдержать подобный наплыв мигрантов. Кроме того, в условиях доказанного сотрудничества Службы госбезопасности Грузии с ФСБ России будет невозможно установить, кто пересекает границу.
* * *
Во дворе одной из тбилисских гостиниц стоят пять машин: одна с грузинскими номерами, другая с московскими, три — с краснодарскими. На асфальте возле моста через Куру кто-то написал красной краской: «visa for fucking russians» — и пририсовал сердечко.
Владимир Соколов, при участии Анастасии Сечиной. Степанцминда — Тбилиси, Грузия