Российская экономика не рухнула из-за войны и санкций. Переживет ли она мобилизацию и аннексию? Спойлер: все очень плохо
Российская экономика серьезно пострадала от западных санкций, введенных после начала полномасштабного вторжения, — но, вопреки паническим прогнозам экспертов, удержалась от катастрофического падения. Однако главное экономическое оружие Запада — нефтяное эмбарго ЕС — все еще не вступило в силу, а большинство других ограничений имеет отложенный эффект. Кремль и сам изо всех сил усугубляет ситуацию — аннексировав украинские территории и начав мобилизацию внутри страны. Разбираемся (по возможности беспристрастно), как это все повлияет на экономику РФ.
В этом тексте мы используем большое количество экономических терминов и статистических данных. Если вам не хочется погружаться в детали, вы можете просто изучить основные тезисы, выделенные желтым маркером.
Для начала суммируем важную статистику: экономика РФ пережила санкции лучше, чем ожидалось. Но есть много тревожных сигналов
Российская экономика в последние годы если и росла, то совсем невысокими темпами, а с началом полномасштабной войны перешла к падению. Пока сокращение выглядит не таким глубоким, как предсказывали эксперты весной, — но более растянутым по времени (и все так же сложно прогнозируемым).
По итогам восьми месяцев 2022 года падение ВВП России составило скромные 1,5% в годовом выражении, а реальные располагаемые доходы россиян в первом полугодии упали менее чем на 1%. Но эти «нестрашные» цифры скрывают драматические изменения экономики: провал импорта, торможение деловой активности, сокращение расходов россиян.
По результатам расчетов Высшей школы экономики, общую глубину спада экономики по сравнению с предвоенным пиком (декабрь 2021 года) на конец августа можно оценить в 4,3%. Краткосрочный эффект санкций можно оценить примерно в минус 4–5% ВВП, хотя многие эффекты будут отложенными, говорит «Медузе» экономист российского аналитического центра, попросивший об анонимности.
Мировой опыт стран, находящихся под серьезными санкциями, свидетельствует об их «переходе на более низкую траекторию экономического роста» из-за торможения инвестиций и внешней торговли, продолжает собеседник «Медузы». Даже после снятия санкций негативные эффекты продолжают действовать годами. При этом в таких странах обычно растут военные расходы, ограничивая возможности государства для выполнения социальных функций. Впрочем, при нынешнем размахе санкций (по сравнению с санкциями последних восьми лет) против РФ все могло бы быть гораздо хуже, признает эксперт.
Ситуация в российской экономике сильно различается по секторам:
- Например, торговля жестко пострадала из-за провала спроса на фоне скачка инфляции, «убившей» реальные доходы населения, и с весны остается в депрессии: спад в розничном сегменте, по последним августовским данным, находится вблизи 9% в годовом выражении с апреля включительно, а в оптовом — в два раза больше (—20,3%).
- А вот промышленность, производство в которой испытало шок от исчезновения импортных компонентов и сырья (так, производство автомобилей в России весной практически полностью остановилось), напротив, почти смогла стабилизироваться. В августе сокращение составило всего 0,1% в годовом выражении.
- Добыча полезных ископаемых с июня демонстрирует небольшой рост, но особенно важны положительные сигналы в обрабатывающей промышленности, которая сокращалась все военные месяцы: сезонно скорректированный индекс роста деловой активности в отрасли в сентябре забрался на доковидные 52%. Рост поддержало оживление внутреннего спроса за счет импортозамещения — приток новых заказов повысил показатель до рекордного уровня с марта 2019 года.
Индикатор бизнес-климата ЦБ в сентябре вернулся к январским значениям. Это означает, что российские компании начали постепенно адаптироваться к санкционным условиям: у них получается выстраивать новые производственно-логистические цепочки.
Бюджет РФ в сентябре был сведен с профицитом в 59 миллиардов рублей после дефицита в 344 и 892 миллиарда рублей в августе и июле соответственно. Рост расходов в сентябре при этом оставался высоким (+20% в годовом выражении), а темпы снижения доходов замедлились как по нефтегазовым, так и другим статьям.
Выводы: августовские данные и первые индикаторы сентября указывают, что российская экономика пытается стабилизироваться после нескольких месяцев спада. Но мобилизация может положить этому конец (об этом — ниже).
Теперь ненадолго заглянем в будущее: на какие прогнозы по экономике стоит обращать внимание (и чем опасен прогноз правительства РФ)
Ключевые из прогнозов по динамике экономике РФ:
- Всемирный банк ожидает, что ВВП России снизится по итогам 2022 года на 4,5%, а в 2023-м — на 3,6%.
- Российский Центробанк прогнозирует спад в диапазоне 4–6% в 2022-м и на 1–4% в следующем.
- Официальная оценка правительства оптимистичнее: спад на 2,9%, а в 2023 году и вовсе всего на 0,8%, что уже можно назвать «прогнозом желаний», то есть бюджет при таком подходе просто рискует недополучить доходы.
«Оценка снижения экономики лишь на 0,8% в следующем году подразумевает почти постковидные темпы восстановления деловой активности. Думаю, что риск для недополучения доходов составляет порядка полутора триллионов рублей в 2023 году», — говорит «Медузе» главный экономист по России Bloomberg Economics Александр Исаков.
По всей видимости, российский бюджет сейчас верстается не от возможностей доходов, а от потребностей расходов — чтобы решать военные и политические задачи и как-то стимулировать снижающуюся экономику. По заявленным планам по расходам (которые еще могут быть увеличены) видно, что в 2023 году предполагается значительный рост расходов на оборону и внутреннюю безопасность. При этом расходы на социальную поддержку, образование и здравоохранение останутся без изменений, а на поддержку экономики снизятся.
Выходит, катастрофы никто не ожидает. Так что же дало российской экономике такой запас прочности?
Короткий, простой и очевидный ответ — нефтегазовый сектор. Благодаря уникальному стечению обстоятельств отрасль оказалась в финансовом выигрыше и поддержала экономику и бюджет.
Развод России с Европой спровоцировал высокие цены на энергоносители. Эмбарго, перекрывающее импорт в Европу 90% российской нефти, уже утверждено, но вступает в силу только с конца 2022 года. В результате рынок заложил будущее снижение предложения в цены, а Европа пока продолжает (пусть и в меньших объемах) покупать российскую нефть.
Одновременно Москва смогла быстро развернуть часть невостребованных в Евросоюзе торговых энергопотоков на восток — Индия и Китай оказались готовы закупать больше российской нефти с санкционной скидкой. По июньским данным отраслевого норвежского консалтинга Rystad Energy, продажи российской сырой нефти в Азию почти полностью компенсировали европейские потери.
В итоге налоговые поступления от нефти и газа в российский бюджет за январь — август 2022 года на 30% превысили результаты аналогичного периода 2021-го, следует из данных Минфина РФ. Доходы России от нефтегазового экспорта по итогам года, по подсчетам Bloomberg, могут достигнуть рекордных в истории 285 миллиардов долларов.
Не последнюю роль в обеспечении прочности российской экономики сыграла и устойчивость банковской системы — благодаря проведенной Центробанком очистке от слабых игроков, напоминает экономист Bloomberg Economics по России Александр Исаков. В критический момент не случилось волны банкротств и резкой остановки кредитования, отток средств из банков был купирован. Российская платежная система справилась с поддержкой карт, которые обслуживались Visa и Mastercard (они ушли из РФ после начала войны). Реформа финансирования жилищного строительства на основе эскроу-счетов позволила избежать кризиса недоверия к строительному сектору, а низкая доля кредитов гражданам по плавающей ставке дала возможность Центробанку резко повысить ключевую ставку без риска удара по доходам населения, перечисляет Исаков.
Кроме того, Россия подошла к войне с большим запасом резервов в Фонде национального благосостояния (который правительство, к слову, сейчас активно тратит на поддержку авиасектора, строительства и других отраслей).
Значит, нефть один раз уже спасла экономику. Но ведь впереди почти полный отказ Европы от российских поставок. Ждать кризиса?
Давать четкий ответ на этот вопрос эксперты не берутся: готовность (или неготовность) России к нефтяному эмбарго — одно из ключевых неизвестных. Одно можно сказать точно: наряду с технологическим санкциями, отключением российских банков от SWIFT и заморозкой резервов Центробанка, это самое мощное ограничение, которое до вторжения России в Украину трудно было представить.
Уже за два месяца до вступления в силу эмбарго экспорт танкерной российской нефти в Евросоюз снизился на 60% от февральского уровня (с полутора миллионов до 600 тысяч баррелей в сутки), а экспорт в Азию перестал расти. Полноценное вступление в силу ограничений, лишающих Россию рынка, на который приходилось около 50% всех ее поставок нефти за рубеж, неизбежно отразится на экспортных доходах. Правительство РФ ожидает, что экспортные доходы в 2023-м снизятся почти на 10% — до 529 миллиардов долларов.
Неизвестной и тревожной переменной остается и риск глобальной рецессии, который снизит мировой спрос на энергоносители, что в совокупности с действием нефтяного эмбарго может серьезно ухудшить положение российской экономики.
В результате эффекта эмбарго добыча нефти в России снизится в пределах 5–7% в 2023 году, прогнозирует в беседе с «Медузой» директор экономического направления Института энергетики и финансов Высшей школы экономики Марсель Салихов. Эксперт сохраняет оптимизм по поводу потенциала азиатских рынков, которые могут принять значительную часть объемов российской нефти: основным инструментом, по его мнению, останется дисконт Urals к Brent, который составлял в последние месяцы привлекательные 30 долларов за баррель:
В августе дисконт сократился до 20–25 долларов за баррель. Это снижало заинтересованность азиатских покупателей забирать российские объемы. Вполне вероятно, что при росте дисконтов спрос на российскую нефть будет увеличиваться.
По мнению Салихова, одобренная Евросоюзом идея потолка цен на нефть также может способствовать увеличению скидок на российскую нефть.
Ясно, нефть пойдет в Азию. А газ? Ему после подрывов «Северных потоков» деваться некуда?
Газовый экспорт в значительном объеме тоже продолжится — несмотря на загадочную диверсию на «Северных потоках». Нынешние объемы экспорта в Евросоюз — через Украину и газопровод «Турецкий поток» — сохранятся, полагает Марсель Салихов:
Для России важно сохранение транзита через Украину и с политической точки зрения — для обеспечения поставок в Молдову и Приднестровье. А поставки через «Турецкий поток» обеспечивают экспорт в [дружественные РФ] Сербию и Венгрию.
По прогнозу эксперта, в 2022 году экспорт трубопроводного газа составит 133 миллиарда кубометров по сравнению с 204 миллиардами в 2021-м, а в 2023 году снизится до 100–110 миллиардов и будет сохраняться на этом уровне по крайней мере до 2025-го. Добыча при этом в 2022-м снизится на 15% и еще на 6% — в 2023-м. Ожидания Салихова ниже официальных прогнозов Минэкономразвития РФ, которое ожидает, что экспорт в 2022 году будет на уровне 142 миллиардов кубометров, а в последующие годы — около 125 миллиардов.
Перенаправить выпадающие с европейского рынка объемы технически сложно: существующая экспортная инфраструктура ориентирована на ЕС, а идущий в Китай газопровод «Сила Сибири» не связан с основными месторождениями «Газпрома». У России есть возможности для увеличения поставок в Турцию или страны Центральной Азии (Казахстан, Узбекистан), но это несопоставимо с европейскими объемами, предупреждает Салихов. Для наращивания поставок в Китай требуется заключение долгосрочного контракта по «Силе Сибири — 2», чего до сих пор не произошло, напоминает он.
Тем не менее газовые доходы российской казны в 2023 году не рухнут, предполагает эксперт. Ожидаемое сокращение доходов от экспортной пошлины, по его словам, будет компенсировано ростом НДПИ на природный газ. Вслед за усилением налоговой нагрузки «Газпром» может повысить цены на внутреннем рынке — так россияне поучаствуют в «импортозамещении» клиентов газовой монополии.
Ну а теперь самое интересное. Как на экономику повлияет мобилизация? Ожидания у экспертов мрачные
Объявленная Путиным «частичная мобилизация» (в действительности полноценная) точно нанесет сильный удар по экономике, который будет иметь краткосрочные и долгосрочные последствия. В этом солидарны все эксперты, опрошенные «Медузой».
Если на фронт будет призвано 300 тысяч человек (около 0,9% из 33,9 миллиона мужчин в возрасте от 20 до 55 лет), это увеличит спад ВВП в 2022 году на 0,25 процентного пункта, до 3,75%, прежде всего просто за счет сокращения рабочей силы, считает Александр Исаков из Bloomberg Economics (его обзор, в котором Исаков исследует эффект от мобилизации, есть в распоряжении «Медузы»).
Поскольку наиболее активно мобилизация проходит за пределами крупных городов, она в первую очередь ударит по сельскому хозяйству и строительству, сказала Bloomberg Наталья Зубаревич, профессор Московского государственного университета, специализирующаяся на экономике регионов.
Мобилизация и массовое бегство россиян из-за угрозы военного призыва снизят и внутренний спрос в экономике — это быстро почувствует на себе торговля. Спад розничных продаж в ближайшие месяцы снова станет двузначным (то есть очень заметным), прежде всего в том, что касается дорогостоящих и непродовольственных товаров; при этом россияне будут предпочитать покупать более дешевые товары и услуги, предупреждают в своем экономическом обзоре аналитики инвесткомпании «Ренессанс Капитал» (есть в распоряжении «Медузы»). Оперативные индикаторы это уже подтверждают: по данным «Сбериндекса», расходы на непродовольственные товары за неделю с 19 по 25 сентября заметно снизились: —12,7% год к году против —9,2% неделей ранее. Понятное исключение — спрос на авиабилеты, показавший взрывной рост почти на 40%.
Наконец, мобилизация означает дополнительные расходы бюджета и падение собираемости доходов, что может спровоцировать рост дефицита на ближайшие три года (Минфин РФ ожидает, что дефицит госказны в 2023 году составит примерно 2% ВВП), замечает в разговоре с «Медузой» главный экономист зарубежной финансовой компании, попросивший не указывать его имя.
Военный призыв и его последствия способны усугубить спад экономики, но краткосрочный откат в десятые доли процентного пункта ВВП для Кремля вряд ли идет в какое-либо сравнение с перспективой военных поражений в Украине. При этом мобилизация будет иметь и долгосрочные негативные последствия для экономики, пишет Исаков из Bloomberg Economics:
Опираясь на наши выводы из опыта Южной Африки 1980-х годов, рост расходов на оборону и рост государственного сектора будут иметь структурные эффекты, которые снизят потенциальный [годовой] рост примерно до 0,5% в следующие пять лет.
Утрата доверия к государству, которое объявило призыв вопреки заверениям, что его не будет, общая демотивация населения, пониженные стимулы инвестировать из собственных и заемных средств и, наконец, сложно оцениваемый сейчас масштаб потерянного за время войны человеческого капитала (не только люди, но и их навыки) будут способствовать деградации российской экономики, добавляет в разговоре с «Медузой» экономист российского аналитического центра, попросивший не указывать его имя.
А будут ли такие же масштабные экономические последствия у аннексии украинских территорий?
Насильное «присоединение» самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также Херсонской и Запорожской областей Украины формально увеличивает численность населения России примерно на пять миллионов человек (3% от общей численности населения страны). Это может создать «разнородные эффекты для экономики», считают аналитики «Ренессанс Капитала»: от снижения давления инфляции на зарплаты за счет «притока специалистов» до структурных проблем с безработицей и увеличения давления на бюджет.
Что касается того, может ли аннексия привести к потенциальному росту российской экономики, ключевой показатель не только и не столько «прирост населения» (стоит отметить, что и в РФ, и в Украине в последние годы число жителей сокращалось), сколько так называемый коэффициент демографической нагрузки — отношение трудоспособного населения к общей его численности, отмечают эксперты, опрошенные «Медузой». Именно ростом демографической нагрузки (доля работающих людей становится все меньше, а пенсионеров — все больше) в России правительство объясняло необходимость повышения пенсионного возраста с 2019 года.
Отталкиваясь от этого, аналитики заключают: мобилизация и предположительно более высокий уровень демографической нагрузки в аннексируемых регионах будут способствовать снижению потенциального роста экономики России.
Юлия Старостина