«Я молила бога, чтобы мы погибли все вместе и сразу — если будут бомбить» История семьи Зороб. Ольга 20 лет работала в секторе Газа акушеркой и бежала в Россию в ноябре. Ее муж Аяд отказался уезжать — чтобы продолжать лечить палестинцев
К началу войны в секторе Газа жили более 1,2 тысячи россиян. Среди них сотрудники международных организаций; люди, уехавшие в Палестину за своими супругами; их дети, получившие оба гражданства. Кооператив независимых журналистов «Берег» рассказал историю одной российско-палестинской семьи, которая смогла эвакуироваться из Газы на второй месяц войны, в середине ноября. Это 25-летний ординатор Казанской государственной медакадемии Халед Зороб, его мать Ольга, жена Кристина и младший брат Иосеф. Они прилетели в Москву самолетом МЧС из Египта. Отец Халеда, врач-отоларинголог Аяд, остался в Газе — несмотря на то, что там продолжается война. С разрешения «Берега» «Медуза» публикует этот текст целиком.
В пять утра 7 октября Халед Зороб проснулся на утреннюю молитву. В Хан-Юнисе — втором по величине городе сектора Газа в нескольких километрах от границы с Египтом — было тихо. Помолившись, Халед снова лег спать и в следующий раз проснулся уже в семь — от звука ракет. «Мы даже не поверили — непонятно было, что происходит. Мы оставались дома, следили за новостями, — вспоминает Халед. — После двух часов дня прилетели беспилотники со стороны евреев, мы услышали их самолеты и звуки падения ракет. Так и началось».
Мать Халеда, россиянка Ольга Кузнецова, и отец, палестинец Аяд Атая Абдельхамид Зороб, познакомились в начале 1990-х в Чебоксарах. Они учились на одном курсе медицинского факультета в Чувашском государственном университете, куда Аяд поступил вместе с первым набором студентов-иностранцев. К окончанию интернатуры Ольга и Аяд поженились, и в 1999-м вместе с годовалым Халедом уехали на родину Аяда, в сектор Газа. «Муж хотел жить в месте, где родился, там, где его родственники, — вспоминает Ольга Зороб. — Мы сделали выбор в пользу мужа».
Привыкнуть к жизни в Газе Ольге, родившейся и выросшей в России, по ее словам, было очень тяжело: «Среда, конечно, совершенно не похожа ни на Европу, ни на Россию. Совсем другой климат, один песок, пустыня. Нет такой цивилизации, как в других странах. Быт и обычаи [были мне] чужды».
Тем не менее, как утверждает Ольга, постепенно это изменилось — благодаря поддержке мужа и его семьи. В Газе у них родились еще двое сыновей — Омар и Иосеф.
Как устроена жизнь в секторе Газа
Сектор Газа — одна из самых густонаселенных территорий планеты. По данным Всемирного банка, два года назад больше половины населения Газы жили в бедности: 75% жителей сектора не хватало денег на еду, каждый второй вынужден был уменьшать размер своих порций. Безработица в секторе Газа — одна из самых высоких в мире: найти работу не может почти половина трудоспособного населения. При этом осенью 2023 года только 18 тысяч палестинцев из Газы имели разрешение на работу или торговлю в Израиле. После начала боевых действий Израиль начал отзывать эти разрешения.
Заместитель генсекретаря ООН по гуманитарным вопросам Джон Холмс в 2009 году назвал сектор Газа «гигантской тюрьмой под открытым небом». С сентября 2007-го Израиль и Египет поддерживают частичную блокаду сектора: ограничивают поставляемую ими же подачу электроэнергии и воды, регулируют ввоз товаров «двойного назначения» — строительных материалов, топлива — вплоть до полного запрета. Власти Израиля полагают, что эти товары сразу попадают к боевикам ХАМАС. В 2018 году Народный комитет по прекращению осады Газы провел в секторе выставку, где показал товары, запрещенные к ввозу. Среди них были электрогенераторы, свадебные платья, детские велосипеды, товары для школы, медицинское оборудование, подгузники и многое другое.
Изнутри сектор контролирует ХАМАС. Движение жестко пресекает любые протесты. ХАМАС заявляет своей целью «полное уничтожение Государства Израиль» и создание исламского арабского государства на всей исторической территории Палестины.
ХАМАС получил полный контроль над Газой в 2007 году, вытеснив из анклава всех сторонников альтернативной политической силы — ФАТХ. В 2011-м ХАМАС рассказал о «достижениях в борьбе с сионистским врагом»: в терактах, по его данным, погибли не менее 1365 израильтян, 6411 человек были ранены. Движение заявило, что выпустило больше 11 тысяч ракет по Израилю, а 1848 шахидов «принесли себя в жертву ради достижения целей ХАМАС».
В периоды обострений арабо-израильского конфликта Газа оказывалась в полной транспортной блокаде: попасть в сектор по морю или воздуху невозможно (аэропорт Газы проработал меньше двух лет и в 2000 году был разрушен авиацией Израиля). На суше работают три пограничных КПП: два — на границе с Израилем, третий, на юге сектора, ведет в Египет. Акваторию Газы контролируют ВМС Израиля. Порта для разгрузки грузовых судов в секторе нет.
Через пару лет после переезда Ольга устроилась акушером-гинекологом в больницу «Насер» на юге сектора. Вместе с ней там работали гинеколог из украинской Горловки и медсестра из Казахстана. Все они не владели арабским в совершенстве — тем не менее смогли получить работу, потому что вся медицинская документация в Газе ведется на английском. С пациентами Ольга общалась на арабском: она выучила его на языковых курсах уже в Газе. «В больнице коллектив был хороший, — вспоминает Ольга. — Все нас, русских, любили и поддерживали».
Сын Зоробов Халед получил оба гражданства — России и Палестины. Он вырос в Хан-Юнисе. Затем, окончив школу, вернулся в Чебоксары и поступил на тот же медицинский факультет, где учились и познакомились его родители. А после окончания университета стал ординатором кафедры урологии Казанской государственной медакадемии. Как и отец, он женился на коллеге — ординаторе-гастроэнтерологе Кристине.
В самом начале октября 2023 года молодые люди отправились в отпуск к родителям Халеда — в сектор Газа. К тому моменту сын уже семь лет не приезжал домой, все это время он учился в России. Пара пересекла границу Газы через единственный доступный въезд в сектор со стороны Египта — КПП «Рафах». «Было столько планов, были такие надежды… — вспоминает Ольга. — У нас дети приехали в гости. Так хотелось показать им Газу с лучшей стороны».
«Нет района в секторе Газа, который не бомбили»
Халед и Кристина приехали в Хан-Юнис 3 октября. Утром 7-го семья Зороб узнала, что террористы ХАМАС напали на мирных жителей в Израиле (погибли 1200 израильтян, не менее 240 оказались в плену). «Мы начали получать из новостей информацию о том, что палестинцы зашли на территорию Израиля», — рассказывает Ольга. Эти новости семья узнавала из прямого эфира «Аль-Джазиры». «У нас был страх, конечно, большой, — продолжает Ольга. — Мы знали, что это просто так не закончится, что были захвачены заложники. Потом все началось: бомбежки, отрубили связь, интернет, электричество».
Ольга Зороб отказалась отвечать на вопросы «Берега» о ХАМАС. Несмотря на то что мировые СМИ, включая «Аль-Джазиру», сообщали об убийствах мирных израильтян и захвате заложников во время атаки 7 октября, а участники ХАМАС сами выкладывали видео с убийствами и похищением людей, Халед Зороб говорит, что «не знает подробностей» этих событий — но допускает, что «мирных людей убивали сами евреи». Об этом, по его словам, якобы говорили посетители музыкального фестиваля в пустыне, который подвергся нападению (израильское издание Haaretz со ссылкой на источник в полиции сообщало, что вертолет ЦАХАЛ, который вел огонь по боевикам ХАМАС, действительно мог поразить несколько безоружных участников фестиваля).
Зороб рассуждает:
Вот, например, говорят, что ХАМАС убили детей евреев, да? А есть вот, извиняюсь, фотографии? Мы не верим слухам. Вот до сих пор ни одной фотографии не было показано, потому что этого не было (премьер Израиля Биньямин Нетаньяху сам публиковал фотографии убитых израильских детей; об этом читайте ниже, — прим. «Берега»). Прямо скажу, это кто-то наврал. Солдаты ХАМАС не убивали детей евреев.
Согласно данным Управления ООН по координации гуманитарных вопросов (ООН в своих отчетах ссылается на официальные данные властей Израиля), в результате атаки ХАМАС в Израиле были убиты 33 ребенка, еще 40 — захвачены в плен.
Что известно об убийствах израильских детей боевиками ХАМАС
Официальный представитель Армии обороны Израиля Джонатан Конрикус 12 октября подтвердил появлявшиеся ранее сообщения о том, что террористы ХАМАС убивали и обезглавливали детей. По словам Конрикуса (их приводило BBC News), информацию об обстоятельствах гибели детей военным предоставил коронер, который работал в кибуце Беэри, где погибли десятки мирных жителей.
Вечером того же дня премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу опубликовал в соцсети Х (бывший твиттер) три фотографии, на которых изображены тело младенца и, по всей видимости, сгоревшие останки. Никаких подробностей о том, где сделаны фото и что на них изображено, он не привел. Днем ранее Нетаниягу опубликовал другую фотографию: на ней постельное белье на детской кровати было перепачкано кровью. Премьер-министр не назвал место съемки.
В документальном фильме о нападении ХАМАС на Израиль, который смонтировал ЦАХАЛ, показываются те же снимки, которые опубликовал Нетаниягу.
В ответ на атаку террористов Израиль в конце октября начал наземную операцию в секторе Газа. Ее цель — полное уничтожение ХАМАС. По данным местного министерства здравоохранения, с 7 октября в Газе погибли около 20 тысяч человек. ООН считает, что этой статистике можно доверять. Однако по мере ужесточения боев, увеличения числа жертв и разрушений чиновники сектора признались, что потеряли возможность вести точный учет погибших. Все данные, опубликованные после 10 ноября, — лишь примерная оценка. Большинство погибших (около 70%), по оценке Минздрава сектора Газа, — женщины и дети.
Как только началась война, Халед и его родные прежде всего заправили свои машины бензином. После этого они купили 500 литров питьевой воды — это обошлось им в 12 шекелей, то есть чуть больше трех долларов. Через месяц, в начале ноября, цены на воду в секторе выросли в три раза, утверждает Зороб (согласно официальным данным властей Палестины, цены на воду в секторе Газа с октября выросли вдвое, овощи подорожали на треть, а мука — на 65%).
Израильские ракеты разрушили десятки тысяч жилых домов в секторе Газа, в том числе в его южных районах. Туда эвакуировались жители города Газа — после того как Израиль призвал их покинуть свои дома, предупредив о бомбардировках. Как рассказали журналисты The New York Times, которые побывали в секторе, сопровождавшие их израильские военные называли жертвы и разрушения «неизбежной ценой войны против ХАМАС», поскольку группировка использует мирных жителей как живой щит и размещает свои боевые объекты под гражданской инфраструктурой. Министр обороны Израиля Йоав Галант на встрече с солдатами ЦАХАЛ через несколько дней после атаки ХАМАС заявлял, что Израиль сражается с «человекоподобными животными» и Газа уже «не будет прежней», потому что израильские военные «уничтожат все».
«Нет района в секторе Газа, где не бомбили, — говорит Халед Зороб. — Разбомбили соседний дом с тем, где жил мой дедушка». По утверждению палестинца, в районе Хан-Юниса, где живет его семья («Берегу» известно, что это за район, но по просьбе героев текста редакция не называет его) разбомбили от семи до 10 жилых многоэтажных домов, в каждом из которых жили как минимум по 50 человек (издание «Берег» не смогло подтвердить информацию об этом).
«Мой дед старше, чем Государство Израиль»
Дедушка Халеда, Атия Абдельхамид Зороб, родился в Беэр-Шеве в 1938 году. В октябре 1948-го город заняли израильские войска. «Для дедушки был только один выход — уехать в Газу, — рассказывает 25-летний Халед. — Моему дедушке 85 лет. Он старше, чем Государство Израиль».
Халед уверен, что палестинцам удастся вернуть земли, которые они считают своими, только военным путем: «Что забирается силой, вернется силой». «Я хотел бы объяснить, чтобы вы поняли, — продолжает Халед, который много времени провел и в России, и в секторе Газа. — Палестина — это наша земля, которую захватили евреи. Это не территория Израиля. ХАМАС хочет освободить нашу землю. Я объясняю нашу точку зрения, как мы это видим».
Как появилось Государство Израиль
Согласно резолюции Генассамблеи ООН 1947 года о разделе территории британского мандата в Палестине, на этой земле планировалось создать два независимых государства — еврейское и арабское. Евреи согласились на раздел, однако арабские руководители, в том числе Лига арабских государств и Высший арабский совет, категорически отвергли план ООН по разделу Палестины и отказались признавать резолюцию.
14 мая 1948 года Государство Израиль провозгласило свою независимость и затем смогло отстоять ее в ходе войны. Израиль с разных сторон атаковали Египет, Сирия, Ливан, Трансиордания (нынешняя Иордания), Саудовская Аравия, Ирак и Йемен. Боевые действия продолжались до июля 1949-го.
Война спровоцировала массовый исход сотен тысяч палестинских арабов с территорий, перешедших под контроль Израиля. В Израиле события 1947–1949 годов называются Войной за независимость, палестинские арабы называют их Накбой, в переводе с арабского — «Катастрофой». Символ Накбы — ключи, которые для палестинцев символизируют право на возвращение.
«Никто не знал, когда все это начнется», — рассуждает Халед, «всем этим» называющий новую войну на Ближнем Востоке. На прямой вопрос «Берега», поддерживает ли Халед движение ХАМАС, он отвечает уклончиво. Однако заявляет: «ХАМАС все держат в секрете, в этом их сила. Они никому никогда ничего не говорят». Он не просто считает эту тактику правильной, но также находит ей подтверждение в словах пророка: «Посланник Аллаха Аль-Байхаки сказал: „Для успешного завершения задуманного дела скрывайте это дело, ибо поистине у каждого обладателя блага есть (свой) завистник“».
Президент Израиля Ицхак Герцог (в парламентской республике он выполняет в основном представительские функции) считает, что ответственность за действия ХАМАС лежит на всем населении сектора Газа. «Риторика о том, что гражданские лица не вовлечены, абсолютно неверна. Они могли бы восстать, бороться против режима, который захватил Газу в результате государственного переворота», — полагает Герцог. Главному союзнику Израиля, президенту США Джо Байдену, в середине декабря пришлось публично признать, что правительство Израиля хочет возмездия в отношении «всех палестинцев», а не только ХАМАС. Из-за такого подхода к ведению войны в секторе Газа Израиль рискует потерять международную поддержку, предупредил Байден премьер-министра Израиля Биньямина Нетаниягу в декабре.
Одобрение движения ХАМАС среди палестинцев зависит от политики Израиля в отношении Газы, показывают многолетние наблюдения независимого центра изучения общественного мнения на Ближнем Востоке Arab Barometer. Согласно данным опросов центра, чем более жесткие меры применяет Израиль по отношению к Газе (то есть чем больше жертв влекут за собой наземные операции, чем жестче блокада и сильнее обстрелы ЦАХАЛ), тем активнее жители Газы поддерживают ХАМАС.
В последний раз такие опросы проводились прямо накануне войны — 6 октября. Их результаты показали, что большинство жителей Газы (67%) не доверяли или «не очень» доверяли ХАМАС — и хотели мирного разрешения конфликта Палестины и Израиля.
«Вместо того, чтобы приблизить израильтян и палестинцев к мирному урегулированию конфликта, политика Израиля по причинению боли Газе во имя уничтожения ХАМАС, скорее всего, увековечит цикл насилия», — пишут исследователи Arab Barometer.
«ХАМАС не приехал издалека. Они отсюда, — объясняет свою точку зрения Халед Зороб. — Они жители Газы. Им, как и нам, надоело жить без воды, без газа, без электричества, в оккупации с 1948 года (имеется в виду положение жителей Палестины после событий 1948-го, — прим. „Берега“)». У семьи Халеда в Хан-Юнисе — свой частный дом с солнечными батареями и скважиной для воды. «И до войны электричество включали на восемь часов, — говорит Халед. — А как жить?» Соседи семьи Зороб, у которых нет солнечных батарей, заряжали светодиодные лампы от автомобильных аккумуляторов. После атаки ХАМАС 7 октября Израиль прекратил поставки воды, продовольствия, медикаментов, топлива и электроэнергии в Газу.
Армия обороны Израиля 19 ноября заявила, что обнаружила на территории крупнейшей больницы в секторе Газа «Аш-Шифа» входы в сеть подземных туннелей ХАМАС, а также запасы оружия и боеприпасов. О том, что туннели пролегают прямо под больницей, израильские военные говорили еще до того, как взяли «Аш-Шифу» под свой контроль, однако документальных подтверждений этому не было. Армия Израиля утверждала, что под «Аш-Шифой» находится командный центр управления ХАМАС. В свою очередь, ХАМАС отрицал это и обвинял израильскую армию во лжи и убийствах гражданского населения в больнице.
Халед утверждает, что информация о том, где расположены туннели, есть только у членов ХАМАС. «Евреи говорили, что туннели находятся под больницей „Аш-Шифа“. Вот они зашли туда. Они что-нибудь нашли? Нашли кого-то из ХАМАС? Сейчас эта больница стала тюрьмой для палестинцев», — добавляет Халед.
Что известно о туннелях ХАМАС
Спустя несколько дней Армия обороны Израиля сообщила об уничтожении сети подземных туннелей и нескольких шахтных стволов в районе больницы «Аш-Шифа», а также предоставила видео, показывающие подземную инфраструктуру (в некоторых случаях туннели вели прямо в жилые дома; 1, 2, 3, 4).
Представители ХАМАС ответили с насмешкой: «Израильтяне сказали, что там находится командный центр, а это означает нечто более серьезное, чем просто туннель. И где же он? Мы никогда не скрывали, что сотни километров туннелей лежат под улицами Газы».
Израиль постоянно обвиняет ХАМАС в том, что, несмотря на высокий уровень бедности в секторе, вместо жилья или бомбоубежищ для мирных жителей Газы организация строит туннели для боевиков.
Отвечая на эти обвинения, представитель ХАМАС, один из основателей движения Муса Абу Марзук заявил, что туннели в секторе нужны для защиты боевиков ХАМАС, а бомбоубежища для жителей Газы, большинство из которых — беженцы с территорий, оккупированных израильтянами, должны строить Израиль и ООН.
О том, как устроена система тоннелей в секторе Газа, читайте в рассылке Kit.
«Мы по кускам вытаскивали тела. Зачем убили этих детей? За что?»
В конце октября в своем доме в Дейр-эль-Балахе в центральной части сектора погибли Юлия Абу-Меалак, приехавшая в Газу из Казахстана, и ее 23-летняя дочь Лина: в здание попала израильская ракета. По словам Ольги Зороб, тело Юлии нашли сразу, дочери — только через неделю («Берегу» не удалось подтвердить эту информацию по открытым источникам).
Эта история произвела на Ольгу особенно тяжелое впечатление: «И вот кто знает — дочка сразу погибла или неделю умирала одна под завалами? Это страшно почувствовать, страшно даже подумать об этом. Поэтому, честно говоря, я молила Бога: если нас будут бомбить, чтобы мы погибли все вместе и сразу. Чтобы никто не мучился».
«Из моей семьи в эту войну мы потеряли 41 человека, 25 из них — дети», — рассказывает Халед. Всех вытащить из-под завалов не получилось — не было техники. «Мы по кускам вытаскивали тела, хоронили останки в мешках, в том числе детей, — вспоминает Халед. — Некоторым из них было несколько месяцев. Вот этих детей зачем убили? За что?»
Сам Халед считает, что знает ответ на этот вопрос: «У евреев есть понятие: убивать палестинских детей, чтобы они не выросли и не воевали против евреев».
В середине ноября сотрудник Агентства ООН по делам палестинских беженцев (БАПОР) рассказывал, что люди в Хан-Юнисе спят на улицах, а дети «по шесть часов стоят в очередях, чтобы получить кусок хлеба или бутылку воды». По данным БАПОР, более 880 тысяч палестинцев теперь живут в 154 объектах, оборудованных ООН, — это, например, здания бывших школ, зернохранилищ и продуктовых складов. Большинство из них находятся на юге сектора. До 7 октября в Хан-Юнисе жили 430 тысяч человек, но после начала войны его население выросло до более чем миллиона.
Халед рассказывает, что в зданиях, где разместили беженцев, нет электричества и воды: «У маленьких детей болят животы, у них рвота и диарея. Это из-за грязной воды». Из-за отсутствия детских лекарств семья Зороб давала им таблетки для взрослых из своей аптечки, вспоминает Халед.
«В родблок приходили за питьевой водой. Как отказать?»
Больничный комплекс «Насер», где работала Ольга Зороб, — один из немногих оставшихся в секторе Газа медицинских центров и единственное место в Хан-Юнисе, где еще есть вода. Сейчас врачи в «Насере» работают под обстрелами. «Наша больница покрывала уже практически все население сектора Газа. К нам на юг более миллиона человек переместилось», — рассказывает Ольга.
Беженцы с севера разместились в том числе во дворе больницы. «Невозможно было зайти без слез на территорию. Это был кошмар, — вспоминает Ольга. — Нужно было буквально плечами толкаться, чтобы просто дойти до своего больничного корпуса». Жители Хан-Юниса и беженцы приходили в «Насер», чтобы достать питьевой воды и помыться. По словам Ольги Зороб, они заняли всю территорию вокруг больницы, оставив свободным только небольшой проезд для машин скорой помощи: «Около стены на веревку между двумя деревьями повесили простынку. Вот и все ограждение для семьи. Так они жили».
По ее словам, приходивших в «Насер» людей не пускали только в операционные, чтобы оставить резерв воды для врачей: она в том числе нужна, чтобы мыть руки перед операциями. «В родблок приходили за питьевой водой. Как отказать? Ведь не скажешь никому нет», — рассказывает Ольга. Работу реанимаций и операционных обеспечивал генератор, который, как говорит Зороб, работал «на какой-то солярке». Чтобы экономить топливо, врачам нельзя было включать кондиционеры и пользоваться электроприборами вне операционных.
Многие врачи в секторе Газа с началом войны переехали из разрушенных домов прямо на территорию больницы: они ночуют в машине или спят на ковриках возле здания. Сама Ольга стала работать сутки через двое (до войны у сотрудников больницы были другие, менее интенсивные рабочие смены). Платить зарплату, по словам Ольги, во время войны перестали.
В «Насере» после появления беженцев началась «полнейшая антисанитария», вспоминает Ольга: «На лестничных пролетах спали люди, сидели дети». В городских больницах на севере уже закончились медицинские материалы и препараты для анестезии, рассказывает врач; по ее словам, медработники используют нестерильные инструменты.
«Мы думали, что делаем кесарево уже мертвому человеку»
Ольга рассказывает, как принимала роды во время войны:
Очень запомнился один случай: привезли женщину на восьмом месяце беременности после бомбежки ее дома. Мы ампутировали ей ногу и руку — и тут же пришлось сделать родоразрешение [кесарево сечение]. Вы можете себе представить? Естественно, мы ее уже никуда выписать не можем.
В секторе Газа сейчас могут находиться 50 тысяч беременных женщин, из них 5,5 тысячи — на поздних сроках, сообщает ООН. Врачи не могут гарантировать им безопасность: они принимают роды у пациенток без анестезии, рожать часто приходится прямо в коридорах, поскольку в палатах нет мест. В начале ноября Минздрав сектора Газа сообщил о смерти как минимум трех новорожденных: инкубаторы для выхаживания детей, родившихся раньше срока, перестали работать после отключения энергии. По данным The Washington Post, еще десятки новорожденных находятся «в зоне неминуемого риска».
Позднее Ольга Зороб принимала роды у пациентки, которую привезли после ночных обстрелов, она была без сознания: «Прямо в приемном покое мы сделали ей кесарево. Мы думали, что оперируем уже на мертвом человеке. Ребенок выжил. Его мать — она была почти трупом, мы уже делали post mortem! — уже потом, в реанимации, отошла».
Муж Ольги, отоларинголог Аяд Зороб работает в другой больнице («Берегу» известно ее название, однако редакция не называет его по просьбе семьи Зороб). До войны в свою смену — с девяти утра до часу дня — Аяд успевал осмотреть примерно 25 пациентов. Теперь он лечит до 120 человек в день, говорит Ольга. «На войне у врачей вообще нет специализации: все делают всё», — добавляет Халед.
Подкаст «Медузы» о ситуации в секторе Газа
«Я не знаю, как долго буду в России. У меня две родины, и в Палестине я нужен больше»
«С эвакуацией очень тянули», — считает Ольга. Россия, по ее утверждению, первой подала свои списки на эвакуацию («Берег» не смог проверить эту информацию), но сначала сектор покидали граждане Египта, США, Великобритании и европейских стран — несмотря на то, что российские власти поддерживают отношения с ХАМАС (в отличие от многих других стран, в РФ не считают движение террористическим, его делегации регулярно посещают Москву с визитами). «Список Украины [тоже] пошел впереди нас. Но это, конечно, не зависит от России. Это все политика», — уверена Ольга.
КПП «Рафах» возле границы с Египтом открылся для эвакуации иностранцев только 1 ноября. Тогда из Газы смогли выехать более 300 иностранцев, палестинцев с двойным гражданством и 76 человек с тяжелыми ранениями. Семья Зороб ждала эвакуации и берегла бензин, чтобы доехать до КПП. Аяд, которому каждый день надо было ездить в больницу, расположенную в восьми километрах от дома, пересел на велосипед.
Сотрудники российского посольства в Рамалле на Западном берегу, по воспоминаниям Халеда, были на связи с семьей с самого момента открытия пункта «Рафах» для эвакуации, а палестинские сотовые операторы, находящиеся на Западном берегу, во время войны предоставили жителям сектора Газа бесплатные 200 минут в неделю. Вечером 9 ноября семье Зороб наконец перезвонили — и пригласили на границу.
Два самолета Ил-76 МЧС РФ были готовы начать эвакуацию в Россию еще 5 ноября: они стояли в Каире и ждали, когда россиянам разрешат пересечь границу Газы и Египта. Эвакуация через КПП несколько раз прерывалась. Ольга, ее сын Халед, его жена Кристина и младший сын Ольги Иосеф (средний сын Зоробов Омар учится в РНИМУ им. Пирогова, в это время он находился в Москве) смогли выехать из Газы только 12 ноября.
Аяд Зороб проводил свою семью к границе, но сам отказался уезжать из Газы. «Мой отец тоже гражданин России, и он был в списках на эвакуацию. Но мне он сказал: „Я не поеду, потому что я врач“», — вспоминает Халед. Давления на врачей сектора Газа, которые раздумывали об эвакуации, не было, подчеркивает он: «Каждый решал за себя».
Ольга пыталась уговорить Аяда уехать с ней и детьми, но тот отказался. «Он мне сказал: „Я не могу, это моя страна. Поставь себя на мое место: если бы это было в России, смогла бы ты уехать, будучи врачом?“» — вспоминает она.
В Египте семью Зороб встретили сотрудники российского МЧС. «Все были очень хорошо подготовлены, профессионалы», — говорит Халед. Автобус с беженцами проехал все КПП на трассе, ведущей от границы с сектором Газа к Каиру, без проверок. Визу для въезда в Египет — она стоит около 25 долларов — всем оплатило МЧС.
В Каире российское министерство развернуло оперативный штаб. Первых беженцев там встречал советник главы МЧС и бывший помощник главы Чечни Рамзана Кадырова Даниил Мартынов. Халед вспоминает:
Нас встретила большая группа МЧС — около 20–30 человек. Нас тепло приняли: поговорили с нами, чай, кофе, были психологи. Проверили документы, спрашивали, что нам нужно, даже проводили до номера в отеле. Это было приятно. Был ужин, хорошие номера. Все было на высоком уровне.
13 ноября семья Зороб вылетела из Каира в Москву. Эвакуировавшихся из Газы разместили в детском лагере в подмосковном Волоколамске: к тому моменту его уже использовали как пункт временного размещения (ПВР) для беженцев из Украины. Оттуда Зоробы уехали на родину Ольги в Чебоксары.
Теперь Ольга Зороб пытается устроиться на работу, но сначала ей нужно подтвердить свою врачебную квалификацию. Для этого она должна пройти специальные курсы, а после них сдать трехэтапный экзамен. «Нас поддерживают мусульмане Чувашии, они собирают деньги на учебу моего школьника, которому надо проучиться полтора года в арабской частной школе в Москве. По-русски он не сможет, — говорит Ольга. — Администрация Чувашии предоставила гуманитарную помощь — одежду, спальные принадлежности, продукты. Я всем очень благодарна».
Ольга хочет остаться в России. Она надеется, что после завершения войны в Газе Аяд тоже приедет к ней.
Халед, наоборот, думает вернуться в Газу. Он говорит, что его семье повезло выбраться из места, где идет война, и задается вопросом, что будет с теми, кто остался в секторе:
Я не знаю, как долго я буду в России. У меня две родины, но там [в Палестине] я нужен больше. Мое желание — вернуться. Сектор Газа разрушили, а кто будет строить? Если мы не будем отвечать за свою родину, кто будет отвечать? Мы, палестинцы, кому нужны? Никому. Если мы свою страну не поднимем, никто не поднимет, вот и все. Я здесь, а все мысли там.
«Берег»
«Медуза» — это вы! Уже три года мы работаем благодаря вам, и только для вас. Помогите нам прожить вместе с вами 2025 год!
Если вы находитесь не в России, оформите ежемесячный донат — а мы сделаем все, чтобы миллионы людей получали наши новости. Мы верим, что независимая информация помогает принимать правильные решения даже в самых сложных жизненных обстоятельствах. Берегите себя!