«Сейчас наша главная задача — провести похороны» Интервью Ивана Жданова — о том, как власти пытаются сорвать прощание с Алексеем Навальным
Соратники Алексея Навального объявили, что прощание с политиком пройдет днем 1 марта в Москве. Сначала — отпевание в церкви иконы Божией Матери «Утоли моя печали» в Марьине, затем — похороны на Борисовском кладбище. При этом директор «Фонда борьбы с коррупцией» Иван Жданов подчеркивает, что власти до сих пор пытаются сделать все, чтобы люди не смогли почтить память Навального. «Медуза» поговорила со Ждановым.
— Как проходит подготовка к прощанию с Алексеем?
— Мэрия [Москвы] руками [Алексея] Венедиктова вернулась к шантажу: они пытаются заставить перенести прощание с Борисовского на Хованское кладбище. А другими руками власть говорит: «Проведите тихие семейные похороны» (этого требовали представители власти, пока шли переговоры о выдаче тела Навального его матери Людмиле Ивановне, — прим. «Медузы»). В общем, мы вернулись к ситуации как и тогда в Салехарде — снова шантажируют родственников и говорят: либо проводите тихие семейные похороны, либо у вас ничего особо не получится.
— Кто еще оказывает давление?
— Эти люди вышли на родственников Алексея. Я не могу конкретно сказать кто. Но они говорят: «Вы должны выйти с обращением о решении провести тихие семейные похороны».
— Иначе что?
— Иначе… Не уверен, что я могу говорить, что иначе. Наверное, я не могу пока этого сказать. В общем, принуждают это сделать. Иначе — вообще не получится провести прощание. Откровенно намекают, что сорвут все.
Вчера мы нашли Николо-Архангельский крематорий — как зал для проведения прощания. Это неудобно, за пределами МКАД, но тем не менее они нам сказали, что свободны и могут заключать договор. [Позже] нам позвонили уже от ГБУ «Ритуал» и говорят: «Знаем, что вы договорились с Николо-Архангельским крематорием. Приезжайте, мы возьмем на себя всю организацию». Наш представитель поехал, ему сказали: «Мы вас ждем ночью на Котляковском кладбище, чтобы заключить договор». Он туда приезжает — а ему вручают бумажку о том, что предлагают похоронный зал на северном Хованском кладбище. Он говорит: «Ну я же приехал заключать договор на это кладбище, на Николо-Архангельский крематорий». Ему говорят: «Да, но там занято уже, там прощания не будет». Вот такой разговор происходит ночью на Котляковском кладбище.
— Что вы планируете делать?
— Решение простое: поскольку у нас уже есть церковь «Утоли моя печали» в Марьино, которая пока не отменилась, мы зовем людей туда. Там будет открытое отпевание. Все, кто захочет проститься [с Алексеем], попрощаются.
С этим пока проблем нет, но теоретически, конечно, могут возникнуть — на церковников могут надавить сотрудники ФСБ. Тогда у нас будет прощание либо на кладбище, либо в другой церкви. У нас в любом случае где-то будет прощание. Право проститься с Алексеем у людей точно есть — и в любом случае где-то оно состоится.
— Расскажите о вчерашнем задержании адвоката Алексея Василия Дубкова.
— Он поехал к моргу. Около морга, где сейчас находится Алексей, все оцеплено сотрудниками полиции — они явно дежурят там. И его, видимо, просто задержали как какого-то подозрительного человека.
— Удалось вам ли что-то выяснить про обстоятельства смерти Алексея?
— Я не могу дать никаких комментариев.
— Почему?
— Тут только семья может дать какие-то комментарии. У меня нет никаких полномочий на это.
Сейчас наша главная задача — провести похороны. Все остальные задачи кажутся второстепенными. Уже вторую неделю тело находится в морге — просто из-за всех бюрократических препятствий.
Изначально дата прощания была запланирована на 29 февраля. Но нам не дали провести похороны, потому что, видимо, не хотели, чтобы они прошли в один день с посланием Путина [к Федеральному собранию]. Но нам безразлично послание, мы на него не ориентировались, так произошло по ряду совершенно объективных причин. Но когда мы приехали на кладбище, родным сказали: «А вы знаете, на 29-е число копателей нет. У нас тут три кладбища, и никто не может выкопать могилу». Мы предложили найти копателей и выкопать могилу самостоятельно — но у них [представителей кладбища] «не получилось».
Хорошо, если это главное препятствие, мы согласились перенести все на 1 марта. Нам главное похоронить, а не устроить скандал. Но выяснилось, что это был только первый звоночек из всех препятствий, которые предстояли.
— 26 февраля Мария Певчих заявила, что незадолго до убийства Алексея Навального планировалось обменять на Вадима Красикова, отбывающего пожизненный срок в Германии. Был ли Алексей в курсе этого?
— Все, что касается темы обмена, — это к Маше Певчих. Обменом я вообще не занимался. У нас разделены зоны ответственности. Поэтому ничего не могу дополнительно сказать к тому, что она рассказала.
— Но вы подтверждаете, что готовился обмен?
— Абсолютно. Обмен готовился, это было на финальном этапе до последних дней. Глобально был высокий уровень согласования. Какие-то технические детали я не могу рассказать. Но могу добавить от себя, что параллельно по своим каналам узнал, что Арабские Эмираты были прямо раздосадованы тем, что этот обмен не состоялся.
— При чем тут Арабские Эмираты?
— Если бы обмен происходил, он происходил бы с посредничеством Арабских Эмиратов и Романа Абрамовича. У них тоже были в этом свои политические интересы. И об этом я знаю не от членов нашей команды и не от представителей их властей. У меня просто есть знакомые в Эмиратах, которые занимаются бизнесом, переводами, — и они неожиданно написали мне с вопросом, правда ли готовился обмен, поскольку на высоком уровне очень разочарованы тем, что он не состоялся.
— Раз обмен был согласован и все было на финальной стадии, Путин тоже его согласовал — без его решения же это не могло произойти?
— С этим лучше обратиться к Маше [Певчих], она знает тему гораздо лучше.
— Юлия Навальная заявила, что продолжит дело Алексея. Она уже встречалась с ФБК?
— Сейчас мы вместе находимся в Европарламенте в Страсбурге. Юлия готовится в ближайшее время выступить с речью. Она сейчас рядом со мной.
— Был ли у вас какой-то план на случай убийства Алексея? Ведь было понятно, в каких ужасных условиях он находится.
— В этой ситуации каждый из нас понимает, что делать. Тут не нужен какой-то подробный план. Есть общая установка: не сдаваться, продолжать действовать, продолжать работу. Какие-то конкретные вещи мы озвучим позже.
— В каком состоянии находится сейчас вся команда? Даже не представляю, насколько тяжело вам должно быть сейчас.
— Вся команда работает над тем, чтобы помочь родным с похоронами Алексея.
«Медуза»