Кажется, Навального отправят в ИК-2 в Покрове. Это режимная колония, где осужденных полностью контролируют Вот что рассказали активист Константин Котов, сидевший там же, и его адвокат. Краткий пересказ

Активист Константин Котов: Я провел в ИК-2 чуть больше полутора лет, освободился в декабре 2020-го. Это колония общего режима, но на самом деле режим там вполне строгий: администрация полностью контролирует осужденных. Новичков отправляют в так называемый карантинный отряд, где гоняют по плацу и заставляют учить приветствие: осужденный такой-то, такого-то года рождения, начало срока, конец срока. Еще им дают метлу и заставляют сказать под камеру, что они не разделяют воровские порядки и будут работать на благоустройстве территории. Людей в колонии около 400. Стоят двухэтажные бараки с двухъярусными кроватями. Встаешь в шесть утра, ложишься в 10 вечера. Кормят нормально, в баню водят раз в неделю. Есть швейное производство, деревообработка, покрасочный цех, цех сборки. По утрам и вечерам — построение. Один-два раза в неделю — работы по благоустройству территории. В остальное время все организованно смотрят телевизор. Заснуть нельзя, сразу будят. Личного времени остается примерно час в сутки. В ИК-2 не работает система ФСИН-письмо, только обычная почта. Если будешь отстаивать свои права, могут дать выговор за что угодно, даже расстегнутую пуговицу, — и это помешает выйти по УДО. С насилием я не сталкивался, но знаю, что оно есть: осужденные, которые сотрудничают с администрацией, били других по пяткам ножками от табуретки. На меня оказывали психологическое давление: по приказу администрации осужденные со мной не разговаривали.

Адвокат Котова Мария Эйсмонт: Это очень режимная, красная колония. В ней все нацелено на то, чтобы человек чувствовал свою зависимость от администрации и не имел свободного времени. Адвокату попасть туда сложно: ни в одной колонии, кроме покровской, я не ждала по пять-шесть часов, чтобы меня допустили к подзащитному. Там все делается для изоляции политических заключенных. С Котовым было разрешено общаться только одному-двум осужденным. Мне говорили, что при предыдущем начальстве людей в ИК-2 жестоко избивали. При нынешнем начальнике Александре Муханове, как я понимаю, такое страшное физическое насилие прекратилось.

Это приблизительный пересказ интервью Константина Котова и Марии Эйсмонт «Открытым медиа» и «Дождю». Фразы, оформленные от первого лица, необязательно являются точными цитатами. Полностью рассказы Эйсмонт и Котова можно прочесть тут, тут и тут.