«Власти немножечко забыли, что наша область — тоже часть России» Что происходит в Белгородской области, куда вошли «украинские диверсанты»? Рассказывают местные жители
22 мая в Белгородской области ввели режим контртеррористической операции: по сообщению местных властей, на территорию Грайворонского городского округа проникла «диверсионно-разведывательная группа ВСУ». В тот же день власти начали эвакуацию жителей приграничных населенных пунктов. 23 мая Минобороны России отчиталось о «разгроме украинских националистических формирований». Кооператив независимых журналистов «Берег» поговорил с жителями Белгорода и Грайворона и рассказывает, что происходит в регионе. С разрешения издания «Медуза» публикует этот текст целиком.
Что произошло на границе Белгородской области и Украины
На протяжении войны Белгородская область регулярно подвергается обстрелам — власти региона обвиняют в ударах Украину. По данным на 20 апреля 2023 года, с начала войны в области погибли 30 человек, были ранены 123 жителя. С 11 апреля 2022-го в регионе действует высокий («желтый») уровень террористической опасности. В октябре того же года Владимир Путин подписал указы о введении «среднего уровня реагирования» в приграничных областях, в том числе Белгородской.
Атака на Белгородскую область началась с массированного обстрела КПП Грайворон в шесть часов утра 22 мая, сообщил РБК со ссылкой на источники в региональном управлении МВД и территориальном отделе полиции. Обстрел продолжался до 11 утра, еще через полчаса «украинские танки» обстреляли пограничный пункт пропуска «Грайворон», после чего вернулись в Украину, писало издание.
В полдень под обстрел попало приграничное село Козинка, которое находится в 10 километрах от Грайворона. После этого в населенный пункт «зашли десять единиц бронетехники и пехота», утверждал РБК.
После трех часов дня губернатор Вячеслав Гладков заявил, что на территорию Грайворонского округа «зашла диверсионно-разведывательная группа ВСУ». Через час легион «Свобода России» и «Русский добровольческий корпус» взяли на себя ответственность за произошедшее.
В офисе Владимира Зеленского заявили, что власти Украины не имеют «непосредственного отношения» к событиям в Белгородской области. В Главном управлении разведки Минобороны Украины бойцов, перешедших границу Белгородской области, назвали «оппозиционно настроенными гражданами России, которые готовы к вооруженной борьбе с преступным режимом Путина».
Вечером 22 мая на территории Белгородской области ввели режим контртеррористической операции (КТО). После этого губернатор провел прямой эфир на своей официальной странице во «ВКонтакте» и ответил на вопросы местных жителей, которые те присылали ему в комментарии. Больше всего жители области были возмущены решением Гладкова провести школьный последний звонок в дистанционном режиме. «Дети 11 лет трудились, пережили дистант в ковид, маски, сейчас им тоже очень тяжело, дайте им полчаса порадоваться», — написала одна из пользовательниц.
При этом многих возмутило и то, что итоговые школьные экзамены Гладков при этом не отменил: 26 мая одиннадцатиклассники должны сдавать ЕГЭ по географии, литературе и химии.
«Большая часть населения [в Грайворонском городском округе] покинула территорию, — говорил губернатор во время эфира. — У кого нет возможности, помогаем на своем транспорте, у кого есть возможность, покидают на личном транспорте».
Гладков сообщал, что обязал начальников органов местного самоуправления подготовить пункты временного размещения для жителей, которые будут эвакуированы.
На следующий день губернатор заявил, что «зачистка» территории, «на которую зашел противник», продолжается, и посоветовал жителям пока не возвращаться домой. Позже он сообщил, что из сел Глотово и Козинка удалось эвакуировать около ста мирных жителей и сейчас в «освобожденных населенных пунктах» оказывают помощь пострадавшим. О каких именно пунктах идет речь, он не уточнил.
Днем 23 мая «Интерфакс» опубликовал сообщение Минобороны о том, что российским военным удалось уничтожить «украинские формирования», которые зашли в Белгородскую область. Представитель ведомства Игорь Конашенков отметил, что всего «уничтожено более 70 украинских террористов, четыре боевые бронированные машины и пять пикапов». По мнению Конашенкова, «киевский режим, потерпев поражение в городе Артемовск, перешел к реализации террористических акций против мирного населения».
До этого пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков также заявил, что «цель таких диверсий — отвлечь внимание от бахмутского направления, минимизировать политический эффект от потери украинской стороной Артемовска».
Минобороны РФ днем 23 мая продемонстрировало видео, в котором, как утверждается, зафиксированы обстрелы КПП Грайворон и расположенной там техники. А Следственный комитет возбудил уголовное дело по шести статьям: о теракте, посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов, покушении на убийство, умышленном уничтожении или повреждении имущества, незаконном обороте оружия и взрывчатых веществ. Следователи считают, что 22 мая «представители украинских вооруженных формирований» совершили нападение на Грайворонский городской округ, из-за чего несколько мирных жителей получили ранения, а жилые и административные здания, объекты гражданской инфраструктуры подверглись минометному и артиллерийскому обстрелам.
По данным губернатора Гладкова, в результате нападения «диверсантов» 13 человек пострадали; во время эвакуации также погибла женщина 1941 года рождения. Позже губернатор сообщил, что «от рук ВСУ погиб мирный житель села Козинка».
Кроме того, по данным источников «Коммерсанта» в СК, ФСБ и МВД, в результате взрыва трех снарядов, которые якобы были выпущены со стороны Украины из реактивной системы залпового огня «Ураган», погибли двое российских военных, еще четверо пострадали. Также «Коммерсант» сообщил, что в военном городке Белгород-22 в Грайворонском районе обстреляли войсковую часть. Власти региона не комментировали эти данные.
Имена всех героев текста изменены по соображениям безопасности.
«Власти не могут признать, что обосрались»
Утром 22 мая на на странице губернатора Вячеслава Гладкова во «ВКонтакте» начали появляться комментарии с жалобами жителей Грайворона на уничтоженные при обстреле дома и машины. Некоторые пытались выяснить судьбу родственников из села Козинка, с которыми не было связи. Оперштаб Белгорода просил уточнить контактные данные, писал, что «спецслужбы предпринимают все меры», и обещал, что «как только оперативная обстановка изменится, информация будет незамедлительно доведена до населения».
Жительница Грайворона Екатерина утром была дома. По ее словам, обстрел начался около девяти: люди услышали звуки взрывов и увидели дым в небе. При этом уже привычных ответных атак со стороны российских военных не было — как и официальной информации от властей о том, что конкретно происходит. Чтобы понять, что делать, Екатерине и ее соседям пришлось положиться только на сведения из новостных телеграм-каналов о Белгородской области.
По словам Екатерины, еще несколько часов они с мужем пытались убедить родителей, что нужно уезжать. А в середине дня услышали автоматные очереди и стрельбу боевых машин пехоты (БМП) «буквально на соседней улице». Только тогда родители согласились на эвакуацию. Семья уехала на машине в Белгород, оставив дома животных: кошку, собаку и лошадь. Екатерина вспоминает:
Пока ехали, над головой постоянно бахало. По пути видели большие очереди на въезд в Белгород и огромные колонны техники и автобусов для эвакуации жителей, которые ехали в Грайворон.
В СМИ говорят о 80 диверсантах (о таком количестве бойцов сообщал телеграм-канал SHOT 22 мая со ссылкой на неназванный источник, — прим. «Берега»). Но мы видели столько [российской] техники, что вряд ли ее пригнали только для 80 человек. Центральная дорога вся в мясо из-за гусеничной техники.
По ее словам, некоторые местные жители решили не эвакуироваться и в этот момент — и «сидели в подвале соседями» (позже знакомые грайворонки все же эвакуировались из города).
Сама Екатерина хотела вернуться в город за животными, но не смогла: въезд в Грайворон на момент публикации текста был перекрыт.
«Мне не понятно, почему они [диверсанты] так спокойно зашли и наших [военных] там почти никого не было, — рассуждает Екатерина. — Власти отвечают на наши обращения, но ничего толком не говорят. Я понимаю, что [им] нельзя признать, что они обосрались, но нам тоже нужно что-то понимать».
«В Белгороде спокойно. Мы привыкли»
В Белгороде всегда относительно тихо, иногда срабатывает ПВО. Несколько прилетов было, но это закономерно, поскольку [системы ПВО] пропускают какую-то часть [ракет]. В городе ничего не изменилось: все так же тихо, спокойно. [Пробок, паникующих людей] нет.
Так белгородец Кирилл объясняет, почему не собирается уезжать в другой регион даже после нападения. Ирина — еще одна местная жительница — тоже признает, что у нее есть возможность уехать (она «никак не привязана к городу»), но подчеркивает, что и ее «не пугает происходящее»:
У нас в городе спокойная обстановка, но, наверное, это связано с тем, что все уже привыкли. Не заметно, чтобы кто-то паниковал. В Белгороде [после начала войны] остались те люди, которые не планируют уезжать.
20 апреля возле жилых домов упала бомба с российского самолета. Я тогда находилась рядом, и люди вокруг не были сильно поражены. Если жителей даже не напугала бомба, то их уже ничего не возьмет.
Еще одна жительница Белгорода, Инга, отмечает, что 22 мая в городе были хорошо слышны взрывы, — но тут же говорит, что от новостей о «диверсантах» из Украины «ничего не испытывает».
Совсем другой была реакция на введение в регионе режима КТО. При этом местные жители говорят, что опасались они не «диверсионной группы ВСУ». «Силовиков наделили правом заходить в дома, изымать вещи — это давит, — рассказывает белгородка Марина. — Это делается как будто для поддержания общественного порядка, но я чувствую себя в меньшей безопасности, потому что не поддерживаю войну. Я понимаю, что пространства для свободного высказывания стало намного меньше».
Игорь вырос в Белгороде, но до войны уехал в другой регион. Он вспоминает, что 22 апреля, на следующий день после того, как на город упала бомба с российского самолета, он позвонил матери, которая остается в Белгороде. Но та даже не вспомнила о происшествии.
«Все это не производит на них впечатления очень значимых событий, — утверждает Игорь. — Возможно, потому что они живут не в приграничной зоне, а в городе и это [война] ограничивается для них звуком взрывов».
Мария — еще одна местная жительница — тем не менее признает, что еще летом 2022-го она поняла, что «теперь в любую точку Белгорода в любое время может что-то прилететь», а обломок сбитой ракеты «может упасть на твой дом».
Мария несколько раз сама проезжала мимо жилого дома, разрушенного обстрелом 3 июля. Сейчас, по словам Марии, эта территория огорожена — власти планируют построить на месте разрушенного дома детский сад:
Мне теперь просто страшно идти по Белгороду и видеть окна, которые заклеены скотчем в форме снежинки (так жители пытаются защититься от осколков стекла при обстреле, — прим. «Берега»).
Люди боятся, что в их дом может прилететь [снаряд]. А когда-то этот город был другим, его даже называли городом добра и благополучия. Сейчас [по моему мнению] это самый неблагополучный регион в России. Ты думаешь: неужели когда-то действительно было по-другому? Все эти мирные времена будто были в другой жизни.
«Раньше мне казалось, что война далеко, а теперь это в нашей области»
Белгородец Кирилл признается, что поддерживает российскую армию — и не переживает, что в России тоже могут начаться полномасштабные боевые действия. Такую позицию он объясняет тем, что до февраля 2022-го он много раз навещал родственников в Украине и видел, «как в стране накачивалась пропаганда [против России]».
Инга — еще одна местная жительница — с Кириллом не соглашается и выступает против российского вторжения. Публично она свою позицию никак не демонстрирует. Более того, не так давно Инга была в Мариуполе «в командировке по работе» и, увидев уничтоженный город, стала опасаться, что Белгород может ждать та же судьба.
«Раньше мне казалось, что война далеко, а теперь это совсем близко, в нашей области», — говорит она. Тем не менее уезжать из области она не планирует, чтобы не потерять работу.
Большинство жителей публичного недовольства ситуацией также не высказывают. Мария — еще одна белгородка, выступающая против войны, — подчеркивает, что для нее это стало «большим шоком»:
Почему-то люди всё терпят и не просят перестать замалчивать разные обстрелы и нападения, перестать делать вид, что их не существует. Вместо этого многие, особенно в приграничных районах, поддерживают войну. У них такой аргумент: если бы не мы туда пришли, рано или поздно пришли бы к нам. [Поэтому] белгородцы благодарят военных, которые защищают регион от украинцев.
Однако, по словам Инги, на фоне постоянных атак на регион она начала замечать, что у жителей города «появляются сепаратистские настроения»:
Они не понимают, почему они находятся в России — а их не защищают. Например, телеканал «Россия 24» уделил всей ситуации в регионе только 25 секунд эфира. Зато там долго рассказывали, как мы красиво воюем в Украине. Извините, но мы в Белгороде очень некрасиво воюем. Жители никого не винят в произошедшем, но задаются вопросом: почему их не защищает армия России?
«Власти не достигли тех целей, которые ставили перед собой, не выполнили тех обещаний, которые давали. Никто не понимает, зачем это все начали», — добавляет белгородка Ирина, также выступающая против российского вторжения. По ее наблюдениям, в последнее время горожане все-таки стали упрекать российские власти в том, что они «немножечко забыли, что наша область — тоже часть России».
Тем временем власти — а именно губернатор Гладков — уже отменили режим контртеррористической операции на территории Белгородской области. В то же время в легионе «Свобода России» заявили, что ее бойцы «демилитаризовали» российскую мотострелковую роту и «уничтожили несколько единиц их бронетехники». В заявлении сказано, что легион собирается продолжать «двигаться к цели» — «полному освобождению России».
Анастасия Жвик и другие авторы «Берега»